Рожденные перестройкой | страница 3
Выйдя к дороге, останавливаю такси.
- Куда едем, барин? - весело интересуется таксист, сверкая хитрыми глазами прожженного мошенника.
- К цыганам можешь? - как бы неуверенно спрашиваю я.
- За водкой, что ли? - оживляется таксер.
- А за чем же еще? - усмехаюсь я. - За ней родной и поедем!
Таксист зачем-то оглядывается.
- Здесь все и найдешь, - тихо говорит он. - Давай залазь, не студи машину!
Обхожу капот "Волги" и забираюсь на переднее сиденье.
- По сколько гонишь? - интересуюсь у него.
- Тридцатка. У цыган сейчас четвертак, да если ехать отсюда, то на то и получится. Даже больше. Бери у меня! - предлагает таксер.
- Наверное, так действительно будет лучше... - немного поразмыслив, соглашаюсь я.
- Во! А я тебе о чем?! - смеется водитель. - Погодь, сейчас отъедем подальше. Тут менты могут подвалить. А она у меня в багажнике.
Заезжаем в ближайшие дворы. Таксист сходил и принес пару бутылок.
- Неплохо, наверно, берут? - интересуюсь я у водилы. - Ты так скоро миллионером русским станешь.
Водила самодовольно напыжился:
- Куем помаленьку. У меня сеструха на орсовской базе пашет завскладом. Так что бизнес у нас, можно сказать, семейный! - хохочет он. - Я вот уже с четырех утра десяток ящиков продал. Ты бы видел, как у меня тачка загружена была, - как снаряды лежали! Так тебе две или больше? У меня там еще три штуки остались. Сдам их-и домой. План на сегодня, можно сказать, сделан!
- Хорошее дело, прибыльное, - хвалю мужика, а сам вытаскиваю руку из кармана. Лезвие "выкидухи" сверкнуло холодно и хищно. У водилы глаза полезли на лоб.
- Не кипишуй, паря, - прошипел я, ткнув нож водиле под ухо. По лезвию прокатилась капелька крови. Водила дернул головой, но она уперлась в стойку кузова. - Башли монеты и не рыпайся, сука, убью!
Таксист-кооператор молча извлек из кармана пухлую пачку разномастных купюр, протянул ее мне.
- Не убивай! - проскулил водила.
- Гони остальные! - приказываю я, и он послушно выворачивает все карманы.
Выпихнув его из салона, надеваю перчатки и завожу двигатель. Настроение улучшилось. Когда-то давно, когда я был еще совсем юнцом, мой сосед, уголовник с большим стажем, учил: "Не верь! Не бойся! Не проси!"
"Нельзя верить никому, ибо, как только ты решишь, что уверен в человеке, как в самом себе, тебя тут же подставят".
"Не бойся! - говорил старый налетчик, не раз грабивший с оружием в руках инкассаторов. - Мы все равно все умрем, поэтому нам некого бояться и нечего! И если люди будут видеть, что ты не просто не боишься, а презираешь их, себя, смерть, они пойдут за тобой и сделают все так, как ты им скажешь. Плюнь на страх, выкинь его из себя, и ты станешь великим. Всю толпу держит только страх, страх за себя, за близких, страх перед законом. Стань выше этого, и ты станешь выше всех!"