Обнаружился Тимур Богданович спустя десять минут, Александр Алексеевич в это время, уже лютовал по полной. Я стоял у входной двери в кабинет труда, а физрук как раз спускался со второго этажа, я соблазнительно размахивал деревянной дудкой.
– Эй, Тимур Богданович, смотрите что у меня есть. Пропел издевательски я, несколько раз дунув в отверстие.
Из дудки донеслась протяжная и скрипучая мелодия, которая заставила физрука поторопиться. Тимур Богданович едва ли не побежал, но когда он оказался в трех шагах от меня, я по-настоящему испугался, но заставил себя доделать начатое и запланированное. Я в последний раз взмахнул перед его носом дудкой, и умело запустил её в кабинет труда. На момент он опешил и остановился, мне показалось, что сейчас он бросится на меня диким зверем, но увы, он растеряно кинулся в кабинет, оставив самого меня в недоумении, как раз тогда то, я и начал действовать. Только он полностью оказался спиной ко мне, как я резким взмахом руки, уцепился за болтающийся на пояснице тубус и дёрнул к себе, тот с щелчком вырвался из бразд горе рыцаря, и оказался в моих ладонях. Тимур Богданович совершенно не придал значения тому, что его так красиво обыграли, он теперь приятно дивился огромному количеству дудок, и неожиданной кладези музыкальных инструментов. В следующий миг, я во всю мчался по направлению к коррекционному классу, не знаю насколько важно было освободить заключённых детей, но сердце моё требовало именно этого.
Дверь в кабинет оцепеневших детей хоть и была прикрыта, однако вторая дверь, которая внутри, была защёлкнута на щеколду, отцепив которую, я открыл дверь, не знаю как скоро они поймут что они свободны, ибо даже с открытой дверью они продолжали кривляться, но, во всяком случае, после этого я побежал в туалет, на ходу разворачивая тубус, зная что содержимое лучше не читать. Ручка туалетной двери была завешена моим пиджаком, которому я не придал никакого значения, я сломя голову рвался к нужнику, только сейчас я заметил что вместо унитазов наших школьных, здесь просто зиждилась глубокая дырка с бушующей в ней водой, "наверное, подземные воды"– думал Я, сминая свиток с расписанием в шарик. Когда колдовское расписание было смято, оно полетело прямо в чёрную дыру туалетного пространства. Словно по неведомому сквозняку, дверь туалета захлопнулась и наступила темнота…
Темнота стала прерываться новыми пульсациями люминесцентных ламп, наконец, когда мигание прекратилось, светило стабилизировалось, и перед моими очами предстал тот туалет, который был мне привычней: бежевая плитка, те же дырки для нужды, белые лампы, запах хлорки. Я ещё раз убеждённо коснулся холодной плиты, "как удивительно"– думал изумлённо Я, направляясь к давно привычной раковине. Вымыв руки, я, уже придав лицу более невозмутимый вид, опустил дверную ручку пластиковой двери, и оттолкнул от себя. У окна стоял Эдик, погружённый в свои размышления.
