– Что? Не поверил своим ушам Я, уж ей я явно не говорил об этом.
– Ничего- ничего, забудь. Отвернулась преподавательница и ушла к пианино.
Я сглотнул ком стыда, взял волю в кулак и снова с полной надеждой обратился к Элине Николаевне.
– Элина Николаевна, простите меня за несерьёзность… я не буду смеяться, расскажите пожалуйста всё это подробнее… я домой хочу. С полной искренностью, равной с приближающейся слезливостью, пропищал не равнодушно Я.
Она властно провела пальцем по клавишам пианино, тем самым проиграв пустую мелодию.
– Тимур Богданович и на шаг к себе не подпустит, есть другое решение, рыцарь наш падок на музыкальные инструменты… но пианино не его размерчик, нам нужна дудочка или флейта… которые замечательно делаются руками Александра Алексеевича. Говорила учительница, дирижируя пухлым пальцем.
– Но и Александр Алексеевич просто так меня не пропустит. Довёл до сведения Я.
Она кивнула головой.
– Придумай что-нибудь… Козлов любит трудолюбивых деток, хоть и тронулся умом. Заговорщически проговорила Элина Николаевна, садясь на свой скрипучий стул.
Я покинул кабинет с полной решимостью победить, я подсчитал свои действия так, чтобы Тимур Богданович прошёл мимо кабинета музыки, и он прошел с характерным звоном, только после этого я отпёр дверь, и медленной присядью за шагал за ним, на пояснице у него действительно висел кожаный и небольшой тубус, шёл он неотступно, уверенно, даже не оборачиваясь, однако дойдя до лестничной клетки, до той, где мы схлестнулись с Ниной, Тимур Богданович не остановился, а пошёл дальше по коридору, где ещё были кабинеты истории, биологии, географии и нескольких иностранных языков, но заканчивался коридор другой лестничной клеткой, которая тоже уходила вниз. Я не стал идти следом, за ним, а тут же спустился вниз по лестнице на первый этаж.
По уровню, кабинет труда, был ровно под тем коридором, где сейчас топал физрук, то есть мне нужно было спуститься с лестницы и тут же повернуть налево, тем самым идя в ногу с физруком который надо мной. Счёт шёл на секунды, кабинет труда располагался прямо у лестницы, до которой пока что не дошёл Тимур Богданович. Я из последних сил лупцевал по деревянной двери, прислушиваясь правым ухом, к приближающимся бряцаньям доспехов. Хоть и Тимур Богданович был ещё далёк от меня, передо мной внезапно возникла другая проблема, пробивающиеся сквозь дверь стрелы, хорошо хоть я находился на приличном расстоянии от этих убивцев, но я не унимался, я знал что просто Александр Алексеевич побаивается незваных гостей. Наконец спустя несколько неисчислимых попыток, за дверью, что то зашевелилось, и нехотя заскрипел замок, а в это время Тимур Богданович уже преодолевал третью или четвёртую ступеньку сверху. Дверь немного приоткрылась, Александр Алексеевич даже не сразу понял, кто его побеспокоил, лишь опустив взгляд вниз, он увидел меня. Козлов Александр Алексеевич в моей школе всегда представлялся мне гномом из популярных кинофильмов, невысокий, лысый и пухлый старик с бородой, типичный горняк, что обязан ходить с киркой по шахте, но сейчас Сан Сеич немного преобразовался, борода и усы стали длиннее, а лицо менее большим, теперь Он более походил на безумного мудреца.
