Мне все еще не верилось, что это рыжее чудо — не сон, не понимал, чем мог заслужить такое счастье, но наслаждался каждой минутой, проведенной с ней. Без нее даже дышать было больно. Полностью погряз в ней, не в силах безболезненно расстаться даже на несколько часов. В этом удостоверился, когда спустя пару недель все же уехал в город за редкими ингредиентами, бытовыми мелочами, артефактом для нагрева воды в душе и, конечно же, теплой одеждой и обувью для моей лесной красавицы.
Простой поход за покупками превратился в каторгу. Чем больше времени проводил без Авроры, тем несчастнее себя чувствовал. Хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать.
Селяне тоже постепенно привыкли к ней и по-своему прониклись, хоть девушка ни с кем из них почти не говорила, лишь стеснительно улыбалась и норовила улизнуть во двор. Зато с удовольствием проводила время с детьми. Доходило до того, что ко мне приходили за каким-то простеньким снадобьем от головной боли и приводили с собой пять-шесть ребятишек. Купив нужное, уходили, а детей «забывали». Разумеется, на несколько часов, затем возвращались и с извинениями забирали, оставляя взамен свежие продукты. Аврора искренне наслаждалась обществом, как она выражалась — «маленьких людей», поэтому вскоре такое проворачивали, уже не скрываясь — каждый мог в случае нужды привести свое чадо и оставить девушке на попечение. Несколько раз предлагали за это деньги, но Аврора воспротивилась, и я ее поддержал. Свежие продукты всегда к месту, как и хорошее отношение, а деньги селяне дают за наши снадобья.
Так за повседневными заботами в наши края пришла зима, которой я боялся больше всего. Но, несмотря на бушевавшие ветра и опустившиеся на землю заморозки, у нас в доме по-прежнему было тепло и уютно. Небольшого очага с тихо потрескивавшими в нем поленьями вполне хватало, чтобы не мерзнуть. Может, грела любовь, а может, мне все же удалось утеплить дом… Была еще одна возможная причина, носившая рыжую шевелюру, но это уже чересчур — подозревать Аврору во всех странностях, происходивших вокруг. Наверное… Все равно, мое чудо — никому не отдам!
Аврора
Проснувшись поутру, сладко потянулась под одеялом, прижимаясь к Дэниелу. Он что-то сонно пробормотал и лишь подгреб меня ближе к себе, стиснув, словно мягкую игрушку.
Выпутавшись из его объятий, села и натянула смешной длинный ярко-желтый свитер на голые коленки. Вернее, не свитер, а, как сказал Дэн — «пижаму». К нему еще штаны полагались такие же мягкие и яркие, но уговорить меня на них ему не удалось. Полюбовалась спящим мужчиной, едва касаясь, ласково погладила его по щеке подушечками пальцев. Склонившись, легко поцеловала, отчего Дэн во сне заулыбался. Он часто повторяет, что я — подарок ему от леса за какие-то особые заслуги. Но ни разу не подумал, что это меня им наградили, позволив рядом с ним чувствовать.
