Катя вдруг внезапно успокоилась. Ее охватила холодная ярость.
— Что разболтался — уймись! Не забывайся! — она кивнула куда-то в сторону. — Вон сколько порядочных и честных людей без работы ходят. На твое место очередь выстроится!
— Ах, ты… — сжал кулаки бригадир, на его смуглом лице заходили желваки.
Он резко развернулся и выскочил из бытовки, саданув дверью.
Катю сотрясал озноб от пережитого унижения:
«Ну, сволочь, не пойду я у тебя на поводу, не мечтай! Чего придумал — бизнес Озеровых к рукам прибрать! Не будет этого!» — она гордо вскинула вверх руку со сжатым кулаком.
Запихала блокнот с обломком карандаша в карман и вышла из вагончика. Родная синяя «семерка» неприкаянно ждала ее возле навеса с пиленым лесом.
***
Вечером Катя, сердитая и насупленная, докладывала свекру о прошедшем дне.
— Пап, не нравится мне Роман, хоть тресни, — она нервно принялась кусать и без того неприглядный обломок карандаша. — Он говорит, что бизнес твой выкупить хочет!
— Тебе с ним в койку не прыгать: нравится — не нравится, — пробурчал Сергей Андреевич. — Ты мне факты давай, чем прижать его! А что выкупить хочет, это не криминал. Хотеть не грех! А вдруг продам?!
Катя криво усмехнулась. О происшедшей стычке с бригадиром она благоразумно умолчала. Будоражить угнетенную болезнью нервную систему свекра не решилась. А вдруг ухудшение наступит от расстройства?!
— Ты подумай, пап, какие факты я могу предоставить? Я же не ревизор! Все равно он сделает все так, что не подкопаешься! — Катя задумчиво свела брови к переносице. — Он тебе наличность сдает, с документами, которые приносит, все сходится?
— Сходится! Но чувствую — химичит он что-то! Чутье меня никогда не подводило!
— А если взять и уволить? По недоверию!
— Просто — не могу! — отрубил свекор и пристукнул с досады ладонью по тумбочке. — Что я скажу? И заменю кем?!
Катя монотонно качала ногой и размышляла. Молчание затягивалось.
— Нина Игнатьевна мне по секрету доложила, — заговорила Катя, — что через две недели тебе назначат усиленное лечение: прокапают и физиопроцедуры проведут. Ты уже сейчас почти без кислородной поддержки обходишься, по первому этажу свободно ходишь, а после лечения еще больше окрепнешь! Я буду возить тебя на лесопилку, и ты сам во всем разберешься!
— А до этого, что же, все на самотек пустим?!
— Ладно, — вздохнула Катя, — побуду у них пока под носом, как красная тряпка для быка. Лишнего, глядишь, не позволят, побоятся!
Сергей Андреевич как-то приободрился, услышав от нее про оптимистичные прогнозы врачей. Глаза заблестели деловым интересом, на щеках проступил слабый румянец.
