— Что за чертовщина, свет вас порази! — визг из моей спальни.
Проснулся, голубчик! Где бабушкина тяжеленная скалка? Настал её звёздный час!
Пока Шокер с гостем выясняли отношения, я вооружилась ножницами и бабушкиным подарком, а на поясе закрепила пульверизатор с ледяной водой.
— Кыш, тупая псина, — кажется, кто-то в край охамел. — Нет. Нет! Нет! Нет! Только не мой меч! Где та девка?!
Я медленно, на цыпочках, подошла к комнате и заглянула в щелочку двери. Шокер улегся напротив незванного гостя и грыз рукоять меча. По лицу "эльфа" застыло выражение вселенской боли, а в глазах — звериная тоска. От безысходности он начал кусать поболедневшие губы.
Мужчина предпринял тщетную попытку отобрать свою железяку. На стареньком линолеуме остались четыре полосы от ножек, когда пленный начал двигать стул к увлеченному погрызением эфеса псу.
С тихим "щёлк" от рукояти отлетел ярко-зелёный камушек. В ту же секунду вор перестал портить мне пол. Он шокированно замер, глазами провожая закатившийся под низкий платяной шкаф изумруд.
— Derima! — простонал жертва моих пыток. — Omna postoria quanе del ficara! Cortovo! Trem dy Vizario al hau ea priona dragonо te min tesu! Al yoji! Al yoji!
Я удивлённо захлопала ресницами. Это что сейчас такое было? Мне, конечно, могло что-то послышаться — все-таки тяжёлый день и пара бессонных ночей в придачу. Но он продолжал повторять последнюю фразу, как мантру, раскачиваясь на стуле. Шокер, наконец, оторвался от меча. Его уши забавно затряслись, когда он склонил голову на бок.
Под тихий скрип двери я вошла в свою спальню. На меня тут же уставилась пара разъяренных зелёных глаз.
— Как ты посмела, мерзкая человечка, ударить МЕНЯ, принца светлых земель и великого эльфийского королевства?! За это тебя вздернут на виселице! А твою блохастую скотину…
— Пасть свою закрыл, наркоман шизанутый! — грубость про себя я могу игнорировать, но никому не позволю оскорблять Шокера.
Пленный вытаращил на меня глаза и поочерёдно то открывал, то закрывал рот, но так ничего не произнёс.
Шокер, как хороший мальчик, положил к моим ногам железку и посмотрел на меня счастливыми глазами. Я нежно потрепала его по массивной голове. Всё таки он у меня самый лучший, даже не смотря на свой недостаток. И ничего он не блохастый!
— Да как… Да… Дак как ты смеешь? — вор, наконец, подобрал слова. — Ты всего лишь низшее создание — человек, способное лишь преклоняться нам, высшим расам!
Он меня бесит! Мало того, что он каким-то образом пробрался ко мне в квартиру, так ещё и несёт бред и оскорбляет меня. Я человек с ангельским терпением. Но этот его надменный голос, уверенность в каждом своём слове. И это сморщенное в презрении смазливое лицо. Бесит!
