– Что это, Лер-Лерок отодвинул его в сторону. За зеркалом находилась широкая ниша. Сток стоял в не решаясь заглянуть туда, но друзья смело вошли в нее. Стены испещряли наскальные рисунки.
– Смотрите, воскликнул Лер-Лерок, показывая на рисунки. Неаккуратными штрихами, на стене были нарисованы малинки. Из их клювов тянулись ноты, изображая мелодию.
– Что все это значит, спросил Лер-Лерок, поворачиваясь к Стоку.
– Я не знаю, пролепетал он. – Ни один цаплехвост не заходил сюда.
– Это наши пропавшие малинки, шаман знает о них. Нам нужно найти его.
– Никто не знает, как его найти. Никто не знает, даже как он выглядит, сокрушенно промолвил Сток.
– У нас есть подкова, нашелся Габриэль. – Будем ловить шамана на подкову. Друзья рассмеялись, но Сток оставался серьезным.
– Что мне теперь с этим делать, спросил он, указывая на осколки.
– Мы все уберем, а когда найдем шамана, попросим у него прощения, заверил его Лер-Лерок.
Грустные, они покидали деревню цаплехвостов. Птицы провожали их с недоверием, с которым теперь относились к каждому чужаку.
***
Дорога весело звала вперед, призывая не отвлекаться на грустные мысли, и вскоре заставила друзей забыть про деревню цаплехвостов, полностью завладев их вниманием. Габриэль гордо вышагивал, позвякивая своими серебристыми копытцами, на спине у него восседал Слепомышь, рядом в пузыре летел Акула, шагал Лер-Лерок и все также неизменно катился брунька. Перед ними поднимался тополиный кряж. Мы же с вами помним, что это была планета наоборот, горы здесь были маааленькими, а деревья огромными. Могучие, исполинские тополя примыкали друг к другу вплотную, и обойти их не было никакой возможности. Их верхушки высоко-высоко поднимались в небо и скрывались в облаках.
– Как красиво, воскликнул Акула.
– Как бы нам это красиво обойти, возразил ему Габриэль.
Верхушки тополей были совсем белыми, наступила пора тополиного пуха и все деревья покрылись белым, пушистым нарядом. И тут подул легкий ветерок. Он поднял целое облако тополиного пуха, который стал медленно осыпаться на друзей. Акула завороженно смотрел на тополиные снежинки.
– Определенно, здесь очень красиво и этот летний снег мне по душе.
– Апчхи! Терпеть не могу, когда что-то лезет мне в нос, даже если это что-то очень красивое, сказал Габриэль. А пух продолжал падать и падать, покрывая белым, пышным ковром все вокруг, рискуя засыпать наших друзей. Ветер дул все сильнее, и пуха летело все больше и больше, и скоро не стало видно ни тополей, ни цветов, только одни белые хлопья вокруг.
