– Мы были счастливым народцем, который очень любил свою деревню. Мы дорожили тем, что имели. Пока однажды здесь не появились мартышки. Постепенно, шаг за шагом, они внесли разлад в наши ряды. Раньше мы выменивали свои творения у заезжих путешественников, а также менялись друг с другом. Если я, например, хотел выпить чаю, я менялся с чаевником на свои работы. Браслет его жене, а мне годовой запас чая. Мы прекрасно уживались друг с другом.
Но мартышки все испортили. Поначалу они скупили у нас все наши товары, и мы больше не могли обмениваться друг с другом. Возмущение народа росло, но мартышки быстро подавили его.
– Вы слишком медленно работаете! Нужно больше, намного больше и быстрее, говорили они. Они построили этот серый, чуждый нам город и строго расселили всех манорычей по тесным комнатушкам. Мы живем здесь, как бабочки на булавках.
Прозрение пришло слишком поздно. Через год все манорычи были полностью во власти мартышек. Теперь, чтобы мне не умереть с голоду, я вынужден с утра до вечера клепать эти нелепые безделушки, манорыч махнул лапой в сторону ободка. Мартышки приносят нам еду и материалы, дают лучины, и заставляют много, бездумно на них работать. Но они лишили нас самого главного, – радости, которую ты получаешь при виде готового шедевра, осознания того, как славно ты потрудился.
Наша работа стала чисто механической, без души. Тыквы потемнели, и сморщились, из них ушла вся сладость вместе с любовью к выращиванию тыкв. Теперь тысячи безвкусных тыкв продаются на базаре. Томаты на вкус походят на валенок, зато растут очень быстро. Красивые и ровные строчки в шитье исчезли, на смену им пришли кривые, торопливые стежки. За этой спешкой мы потеряли себя. Дело нашей жизни превратилось в хаос, подгоняемый мартышками.
Теперь каждый манорыч сидит в тесной каморке и работает, работает, работает. Производит ненужные, бессмысленные вещи, которые годятся разве что на помойку! Манорыч резко ударил лапой по столу, и несколько бусин покатились к краю стола, но Лер-Лерок успел поймать их и вернуть на место. Манорыч, охваченный горестными воспоминаниями, ничего не заметил.
Найдя занятье по душе,
Творит маэстро день и ночь,
А после, создает шедевр
Себя не в силах превозмочь.
– Почему вы не уходите от мартышек, спросил Габриэль.
– Уйти? Нам такое даже не приходило в голову. Ни один манорыч, ни дня не проживет без работы, и я уверен, что никто не задумался о возможности все бросить и уйти.
