На уроке, вспомнив Курицу (это Лида) в этом плаще, не смогла сдержаться и таки прыснула в кулак. Шарик подняла на меня глаза и спросила:
– Что с вами, Крупицына?
– Ничего, Ирина Тимофеевна, – откликнулась я.
– Ну, так будьте добры, не смейтесь, пожалуйста. Я не вижу ничего смешного!
Я села на своё место, а после урока мне в дневник написали замечание! Я же говорю, что она противная.
Остальной день прошёл без шалостей и приключений. Зайдя в свою родненькую квартиру, вдохнула полной грудью, так как по дому разносился сногсшибательный аромат. Я быстренько юркнула на кухню и увидала…сто-о-о-лько еды… Жаль, что это не только мне. Поэтому, для меня-прожорливой девочки всё быстро закончилось. Я буквально моментом опустошила всё, что лежало на моей тарелке, и даже добавку съела. Ну, не могу я жить без еды.
Огорчившись тем фактом, что меня больше ничем кормить не собираются, я, схватив со стола яблоко, побежала в комнату делать уроки.
Завтра будут: русский, французский, немецкий и математика. Прям комбо языков! О НЕТ!!! Я же вообще ноль по этому делу. Ффухх…надо успокоиться.
Не буду расписывать, как кипела работа над домашкой, это уже позади. А впереди новая новость! Я теперь буду заниматься пением народных песен с педагогом у нас в квартире! УРА!!! Всегда мечтала научиться петь. А народные песни, вообще обожаю, в особенности казачьи, так как во мне течёт кровь казаков. Этой новостью меня обрадовала мамочка, предварительно отчитав за замечание в дневнике. Так что с завтрашнего дня буду уже заниматься.
Миша вошёл в нашу комнату (забыла сказать, мы делим с братом одно помещение и, чтобы не видеть друг друга, поставили шкаф, как перегородку) и застал меня за книжкой со стихами народных песен и с граммофоном (или как эта штука называется?) на столе.
– Ты что делаешь?
– Не видишь что ли? Песню петь буду, народную, – важным голосом сказала я, даже не оборачиваясь к брату. Но он…отреагировал так…в общем, он заржал. Просто. Заржал. Поддержал, блин.
Я не стала обращать на этого идиота внимание и поставила пластинку с песней «Тонкая рябина». Решила попробовать пока без репетитора спеть. И поехали:
«Что стоишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Головой склоняясь
До самого тына», – далее последовали ржач Михаила Крупицына и биение его подушкой.
«А через дорогу,
За рекой широкой
Так же одиноко
Дуб стоит высокий», – те же действия, только добавился портфель.
Я окончила петь, выключила граммофон и сердито сверкнула на брата очами.
