– А ну-ка, загляни в карман! – неожиданно сказал папа.
Мама конечно учит не лазить по чужим карманам, но раз папа сам разрешил…
В кармане важно сидел большой толстый хомяк. «Хомячина!» – сказал папа.
Я осторожно взял его на руки, но играть с ним побоялся. А вдруг убежит? Так и держал его крепко, пока не пошли домой…
Я любил дразнить Хомячину: засовывал карандаши в его дом и водил перед носом. Он был шустрый. Перегрыз мне почти все длинные карандаши. А руки в банку я не просовывал. Укусит же! Он похоже меня не очень-то любил. А бабушку к себе подпускал: она соорудила для него дом из трёхлитровой банки, кормила его, даже шепталась о чём-то. Наверно на меня жаловалась. И рассказывала про тот самый случай…
Был обычный день, каких миллион. Наставления бабушки: умойся, почисти зубы, кашу поешь, бесконечно мой руки и лицо… Какой-то несправедливый мир получается. Взрослым можно всё: они постоянно куда-то ездят, занимаются интересными вещами, делают всё, что захотят. А мне почему-то можно было гулять только во дворе, да ещё и бабушку слушаться. Надоело!
Передо мной на столе лежал треугольник-линейка. Так получилось, что он оказался у меня в руке, а потом я швырнул его в бабушку.
Треугольник был почти новый, пластмассовый, с двумя кружочками внутри. Любил я их обводить, с линейкой круги получались ровные-ровные.
А теперь он летел в сторону бабушки. И попал. «Дзыньк!» – торжествующе звонко упал треугольник на деревянный пол. Бабушка схватилась за руку. Ох мне и попало от неё!
Не очень-то и больно, но я обиделся. Дождался, пока вернётся дедушка, и рассказал о том, что бабушка уж слишком раскомандовалась. Теперь попало от дедушки.
– Вот погоди, я маме всё расскажу! – настроение моё было испорчено.
Подумаешь, в руку попал. Не в глаз же! Хотя было бы интересно рассказать ребятам, что моя бабушка – пират!
…От мамы тоже попало. Она стыдила, объясняла, говорила, но я-то был прав! Вот папе расскажу всё. Он мужик, он поймёт.
…Папа всыпал ремня. Хорошо так всыпал – следы ещё неделю сходили. Я плакал, даже орал, но никто за меня не заступился. Обиделись наверное.
Всё-таки взрослым быть лучше, у них мир правильный: хочешь – мороженое, хочешь – пирожное. Эх!
А через пару недель бабушке сделали операцию. Рана на её руке начала гноиться. Вот тогда я испугался. Но всё равно был прав!
