Марч жил вместе с матерью на Восточной Девяносто восьмой улице. Он повернул направо, потом налево, посреди квартала сбавил скорость, увидел, что во дворе стоит такси матери и доехал до конца улицы, где нашел место для машины. Он взял с заднего сидения новую пластинку «Звуки Индианаполиса» и пешком вернули" к дому.
У подножия лестницы, ведущей на второй этаж, сидел жилец, торговец рыбой по фамилии Фридкин. Жена Фридкина всегда заставляла его сидеть на улице — если там не бушевала песчаная буря и не рвались атомные бомбы. Фридкин махнул рукой, обдавая Марча ароматом моря, и крикнул:
— Как дела, парень?
— Ммм… — невнятно ответил Марч. Он не очень-то умел разговаривать с людьми — общался, в основном, с машинами.
— Мама! — закричал он, входя на кухню.
Мать была в полуподвальном этаже, приспособленном под спальню Марча. Услышав зов сына, она поднялась по лестнице.
— Ты дома!
— Посмотри, что у меня есть, — сказал он, показывая пластинку.
— Проиграй ее, — попросила мать.
— Хорошо.
Они вошли в гостиную, и Марч ставя пластинку на проигрыватель, спросил:
— Почему ты так рано?
— А-а-а! — раздраженно вырвалось у нее. — Прицепился в порту сволочь-полицейский.
— Ты опять взяла попутчиков?
— А почему нет? — горячо воскликнула мать. — В городе не хватает такси, правда? Ты бы видел этих людей на аэродроме! Они вынуждены ждать полчаса, час. Скорее можно долететь до Европы, чем доехать на такси до Манхэттена. Так что я всем приношу пользу. Клиентам плевать, они все равно платят по счетчику. А меня это устраивает, за одну поездку я получаю втрое больше. И городу помощь — это улучшает общественное мнение о нем. Всем лучше. Но попробуй, растолкуй полицейскому!
— На какой срок ты наказана?.
— На два дня. Проиграй пластинку.
— Мама, — сказал Марч, держа тонарм над вращающимся диском, — ты напрасно рискуешь. У нас сейчас и так мало денег.
— Ничего, на пластинки тебе хватает.
— Если бы я знал, что тебе запретят ездить два дня…
— Ты мог бы найти себе работу. Проиграй пластинку.
Возмущенный Марч отвел звукосниматель в сторону и уперся руками в бока.
— Чего ты хочешь? — спросил он. — Ты хочешь, чтобы я нашел себе работу на почте?
— Не обращай внимания, — внезапно смягчилась мать, подошла к нему и похлопала его по щеке. — Я знаю, скоро подвернется какое-нибудь дело. А когда у тебя есть деньги, Стэн, никто на белом свете не тратит их так широко, как ты.
— Вот именно, — успокоился Марч.
— Теперь пусти пластинку. Послушаем ее.
