Всю мелочь Вовка сложил в вещмешок, а пешню с багром укутал в мешковину и привязал к санкам. Тепло оделся и отправился на реку.
Нева была тиха и величественна. На ней ни лыжников, ни катающихся с горки детей, лишь кое-где на большом удалении друг от друга видны редкие фигурки рыбаков. Метрах в ста пятидесяти от берега среди рельефных, отдающих голубизной намётов, мальчик заметил продолговатую ледяную плешь. Для рыбалки – место вполне подходящее. Туда он и начал торить тропинку. Снег от избытка влаги уплотнился и проваливался под ногами неглубоко, тем не менее, этот путь дался мальчику нелегко. Расположившись на льду, он отвязал пешню и начал долбить ею лунку. Но как он ни старался, работа шла медленно. Выдолбив ямку глубиной всего-то сантиметров пятнадцать, он устал. Присел на санки, грудь ходуном, руки дрожат.
Немного отдохнул. Только взялся за пешню, в городе завыли сирены, где-то вдалеке забухали зенитки. Послышались редкие взрывы авиабомб. Было ясно, что это не массированный налёт, а вылазка одиночек. Вовка не стал прекращать своё занятие – нынче самый короткий день в году – надо ведь успеть и порыбачить. Бежать всё равно некуда, да и сил на это нет.
Минуты три спустя из-за береговых строений вывалился «Юнкерс». Летел он на небольшой высоте, а его курс пролегал чуть правее места расположения мальчика. Внезапно самолёт довернул в его сторону, а двумя секундами позже от него один за другим отделились два тёмных шарика и устремились к поверхности Невы. Вовка растерялся. «Вот гад! Чтоб тебя!..» И, как загипнотизированный, стал наблюдать за косой траекторией падения бомб. Первая, казалось, летит прямо на него. Мальчик на какое-то время оцепенел. Но вот он заметил, что она все же отклоняется и, отбежав несколько шагов в противоположную сторону, грудью бросился на снег.
И тут ледяной панцирь вздрогнул. Вовка поспешно зажал уши. Через мгновение раздался глухой взрыв. Что-то больно ударило по ногам и спине. Река упруго задышала и где-то очень близко заплескалась. Вовка же, наоборот, не дышал, словно боясь своим дыханием ещё больше раскачать лёд. На некотором удалении взорвалась и вторая бомба. Но до мальчика новая ледяная волна докатилась лишь лёгкой судорогой.
На тот случай, если под ним появится трещина, Вовка по-черепашьи раскинул руки и ноги, надеясь успеть перекатиться в безопасную сторону. Но ничего страшного не произошло. И он воспрянул духом.
Мальчик приподнялся, взглянул вслед улетающему «Юнкерсу». «Вот черт! Чуть не накрыл меня», – удивился он меткости лётчика. На левом берегу остервенело ударили зенитки. Самолёт шарахнулся в сторону и скрылся из виду. Вовка, отряхивая с себя острые осколки льда, встал на ноги, огляделся. Метрах в двадцати от него в венке мокрых обломков льда зияла огромная полынья. «Вот это луночка», – пробормотал он. И, напряжённо глядя под ноги, осторожно пошёл к воде: сначала по голой льдине, потом по плотному сырому снегу. Метров за семь до воды среди ледяного крошева, которым была забита полынья, Вовка вдруг заметил желтоватое брюшко приличной по размерам рыбины.
