Вовка – человек, в общем-то, терпеливый, но в этот раз даже он еле-еле выстоял очередь до конца. «Я тут стою и радуюсь себе один, а мои друзья об этом, скорей всего, совсем ничего не знают, – думал он. – Этого же нельзя не знать!» Он пришёл домой. С наслаждением понюхал хлеб, спрятал его в небольшой керамический горшочек. И решил сначала сходить в мастерскую, а уж потом ещё куда-нибудь.
И только он вышел из подъезда, как тут же встретился с тётей Клавой.
– Здравствуйте, – подошёл он к ней.
– Здравствуй, – ответила она. И, не давая ему вставить и слова, сказала: – Слушай, Вова, ты бы заглянул к старикам, а? Николай Павлович сегодня упал. Да и вообще они оба захандрили. Надо бы растормошить их. Сходишь?
– Конечно. Я как раз и шёл к вам.
– Вот молодец. А я в больницу, и потом сразу в ночную смену на завод. Ну, пока, – сказала она и пошла дальше.
– Тётя Клава! – окликнул её Вовка.
– Да-а? – приостановилась она.
– Наши под Москвой немцев разгромили!
– Ух, ты! Вот это новость. Спасибо! – крикнула она. – Это здорово!
И заторопилась в больницу. Мальчик в раздумье остановился: «Мне так хотелось порадовать их в Новый год. Но до него ещё дожить надо. Да и Николаю Павловичу сейчас плохо. Значит, сейчас и надо нести». Вовка вернулся домой, достал из тумбочки одну из шоколадок, вдохнул её запах. Голова слегка закружилась. Он грустно улыбнулся, положил шоколадную плитку в карман и отправился в мастерскую. Там ему обрадовались, как родному.
– Вова, неужели ты? – воскликнул Николай Павлович, садясь на койке.
– А что, похож на деда Мороза? – пошутил мальчик. – Здравствуйте.
Обитатели мастерской ответили ему. Он снял фуфайку, прислушался: радио выключено. Понял, не знают. Держать такую новость в себе выше всяких сил. И, не умея скрыть радость, он громко спросил:
– А вы знаете, что Красная Армия начала наступление под Москвой?
Все на какое-то мгновение замерли. Олег Павлович, боясь ошибки, недоверчиво спросил:
– Вова, ты ничего не путаешь?
– Не путаю. Об этом все говорят. Войска Западного фронта перешли в наступление.
– Ура! – воскликнула Светлана и, схватив Федьку в охапку, крепко прижала его к себе. – Это же настоящий праздник.
– Вот бы и у нас начали наступление, – умоляюще сложив на груди руки, прошептала Зайтуна.
– Боже мой! Какое же это счастье, – облегчённо вздохнул Николай Павлович. – Я уже и не чаял дождаться его. Брат, иди-ка, обнимемся.
Ещё не утихло радостное оживление, как Вовка вытащил из кармана шоколадную плитку и, подняв её над головой, сказал:
