Ресторан «Павлин» | страница 4
Они втроём – Ковальский, Юлиуш и Антон, – прошли к столику Марлен, и она слегка нахмурила бровки.
– Господин шеф-повар, извините, конечно, но…
Антон нагнулся, заложив руки за спину.
– Да?
– Мясо ягнёнка сухое. – Голос её звучал ласково.
– Хорошо, я принесу вам…
– Нет, голубчик, не надо… Просто, хотелось бы вам сказать на будущее.
– Хорошо…
– Но есть ещё кое-что, уважаемый… – Марлен захлопала глазками и указала на недоеденный мусс. – Дольки яблочка слишком… крупно нарезаны. Видите?
Она достала из белой массы ломтик и протянула его Антону. Тот засопел: на этот раз по делу придирается.
– Прошу прощения. Ещё что у вас?
– Крокеты не дожарены.
Она отрезала ножиком мясо, и, воткнув его вилкой, протянула ему. Тут уже до этого бесстрастное лицо Антона изменилось: мясо было белым, даже немного сероватого оттенка.
– Я обычно не спору с клиентами, фройляйн Брюкель, но… Мясо прожарилось.
Уголки её губ опустились, и она посмотрела на мясо.
– Ну… нет. Местами оно всё равно розовое.
Ковальский отвернулся в сторону и закатил глаза. Он сказал:
– Тогда мы вам принесём…
– Нет-нет, что вы! Может… нет, я могу понять: элитный ресторан, заказов много – все мы люди. Я могу вас понять, герр…
– Хлебцов, – сказал Антон.
– Да, Хлебцов. Я вас искренне понимаю. – Она встала. Ковальский вздохнул.
– Что ж, прошу лично у вас прощения за такие допущения. Эти блюда за наш счёт.
– Хорошо. Ну, ладно, мне пора. Приятного вам вечера!
Так она встала и ушла. Юлиуш слышал бормотание Ковальского: «Что ж… Жди завтра неприятностей».
После длинного рассказа Юлиуша Виктор отправился домой, думая о том, как там Ковальский; да и про Антона подумал: когда он его приободрил, тот выглядел подавленным. Виктор вздохнул: «Один день – а столько проблем!»
Едва он дошёл до булочной, как оттуда появилась Вера с булочкой; под её красными глазами красовались синие пятна. Виктор встряхнулся и подтянулся.
– Какая встреча, Вера!
Она слегка вздрогнула и обернулась.
– Ох, здравствуй…
Её голос заметно дрожал. Виктор насторожился.
– С тобой всё хорошо?
При этих словах Вера, к его величайшему огорчению, закрыла лицо руками и зарыдала; всё тело её тряслось, плечи подрагивали. Виктор немного помялся, затем подошёл и нерешительно приобнял её одной рукой за плечи.
– Верочка, милая… ну что ты? Тише, не плачь.
Небрежно он погладил её по волосам и тут же отдёрнул руку. Как собаку глажу, думал он и крепко обнял её. Она покраснела и отдёрнулась в сторону, вытирая рукой слёзы.