А спустя полчаса явился и сам хозяин пальто – продрогший и с чемоданом. Едва он вошёл, Вера вскочила.
– Теодор, принесли твоё пальто… Боже, а почему ты с чемоданом?
Тот вздрогнул и поставил его на место, принял у Веры пальто.
– Спасибо, Вера… Да так, сожительница выгнала меня.
– Неужели тебе некуда идти?
– Ну, я позвонил маме: она согласна, но… там ремонт и довольно таки тесно, к тому же далековато от редакции.
– О… Ну, может, ты ко мне приедешь? Я здесь живу, квартира у меня по больше, место нам хватит.
Теодор покраснел; Вера невольно опустила глаза и добавила:
– Ну, если ж тебе некуда идти…
– Хорошо, Вера, но я не хочу тебя стеснять.
– Нет-нет, ты меня не стеснишь.
Они помолчали, красные, как помидоры. Губы у Теодора дрожали, едва сдерживая улыбку. В итоге он откашлялся и сказал:
– Спасибо тебе, Вера… Я как можно быстрее сниму себе квартиру.
Она кивнула и прошла за своё место. Теодор с её разрешения поставил под стойку чемодан с пальто, прошёл в зал и сел в углу. Ковальского он не встретил.
НАЧАЛО КОНЦА
Прошло два дня. Скандал утих, и ресторан вернулся в свою прежнюю колею. Ковальский пребывал в хорошем расположении духа.
Теперь перейдём к сотрудникам. Во-первых, Антон. Он признался Виктору, что нашёл возле ресторана крысу.
– Почему же ты не скажешь? – сказал Виктор.
– Кому? Ковальскому? Так ресторан же закроют! Тем более, она же не в помещении.
– Откуда ты знаешь? А вдруг она как раз оттуда вышла?
Антон пожал плечами, но попросил не говорить. Виктор молчал.
Теодор и Вера стали жить вместе, и Виктор часто их видел по дороге на работу, из-за чего настроение у него портилось. Вера хоть и здоровалась, спрашивала про самочувствие, но она почти с ним не общалась; только и стоит в углу с этим журналистом, ласки шепчет на ухо! А Теодор смотрит на Виктора с такой наглостью, что тот думал: «Если бы мы жили в прошлом веке, я его непременно вызвал бы на дуэль!»
А так мало что изменилось, только ещё Теодор стал чаще наведываться в ресторан, сохраняя при этом джентельменские отношения с Ковальским. Тот не предъявлял ему претензий.
Два спокойных дня пролетели как несколько часов, а далее наступило начало конца.
Это всё случилось в ясный, но морозный вечер, когда людей было больше, как никогда. Виктор метался из стороны в сторону, где всё время грубо окликали его. Благо, у Виктора выпало пять минут отдыха, и он прошёл на кухню, где было необычайно жарко, а потолок окутал пар, формы поваров потемнели от пота.
