– Только слово скажи потом, сволочь, и я тебя найду…
Он вытаращивается на него во все глаза и бьёт ногой в пах. Тот сгибается пополам и ослабляет хватку. Он вырывается и бежит, сжимая вспотевшими пальцами блокнот и камеру. Сзади он слышит:
– Заводи!
Он бежит, ветер завывает в ушах, по спине мурашки; на лбу вступает пот, и его теперь знобит, хотя ноги горят. Он слышит мотор, скрип колёс…
Он роняет камеру и слышит треск.
«Чёрт!»
Оборачивается.
Машина едет прямо на него.
Он делает кувырок в сторону, машина придавливает остатки камеры (хрусь!) и…
Она врезается в фонарный столб.
Проходит несколько дней после разговора с Софией. Наступает ежегодная цветочная выставка, посвящённая началу лета, где флористы, типа меня, и садовники выставляют напоказ свои лучшие цветы, чтобы потом получить главный приз – 5000 марок. Есть также ещё 2000 и 500.
Я никогда не рассчитываю получить эти деньги, мне нравиться выставлять свои работы на показ, а когда люди подходят и внимательно их осматривают, получаю от этого удовольствие. Ведь для чего же ещё нужны выставки?
Я выехал на следующий день после разговора с Софией. Дело в том, что добираться до Клайнсланда на поезде два-три дня, поэтому пришлось выехать пораньше.
Так вот, я сижу в поезде и размышляю над этим Николаусом. Вроде парень хороший, вроде тёте понравился, вроде даже есть намёк на любовь, но… А не оставит ли он её возле разбитого корыта? Такое у неё было с одним фермером, когда тот, спустя пять лет брака, изменил ей и выгнал на улицу с тремя марками.
После этого она больше не выходила замуж. И думаю, она побаивается влюбляться. А тут какой-то молодой хер с Люксембурга!
Короче, я приезжаю на станцию и иду до города пешком – полчаса тут идти. Тишину и спокойствие лесов, природы и ручья прерывают издалека доносившиеся крики, гомон и смех; подходя к деревне, вижу уже четыре ряда машин.
Цветочная выставка в самом разгаре.
Из-за большого потока людей и палаток город как будто выглядит больше в два-три раза, а каждый его домик утопает в цветах, цветочных гирляндах. Палатки раскинулись вдоль Главной улицы и частично уходят даже за пределы города. Каждая палатка по-своему украшена, цветы стоят на полках в букетиках или корзиночках.
Рай для глаз.
До приезда София мне сказала, где искать их с тётей палатку: на пересечении Главной и Змеиной (из-за расположения домов – виноват неровный рельеф, – в волнообразную форму) улицах.
Нахожу я их не сразу. Они вдвоём сидят под розовым навесом среди корзиночек с розами; София лениво отмахивается от мух, а тётя, сутулясь, сидит над столом и глядит в одну точку. Лицо у неё расслабленное, со слегка глуповатой улыбкой. Увидев меня, она, не смотря на массивную фигуру, легко вскакивает и кидается мне на шею.
