Возглавляла толпу дородная тетка скандальной внешности, чуть поодаль стоял высоченный плечистый мужчина с обветренным лицом. Единственный, кто не прихватил с собой оружие. Не из человеколюбия, просто лапищи у него были такими, что он мог бы на медведей без ножа ходить. Яркая буйная шевелюра цвета осенних листьев сразу позволяла распознать чужака – местные стриглись коротко. Две косицы змеились от висков, в них серебряными нитями тускнела седина. Взгляд водянисто-серых глаз обвинял, прожигая насквозь. Одежда без вычурности, но богатая: за пряжку с крупными огонь-камнями в глазах серебряных волков разбойники выстраивались бы в очередь, окажись она на купце порыхлее. На такую можно год безбедно семью кормить, а то и всю деревню. Из собравшихся на поляне только этот мужчина мог подарить жене дорогущий платок.
Ярина сильней прижала к себе шевелящийся сверток и заговорила:
– Ты Ивар?
– Возможно, – зычным голосом отозвался тот. Брови сошлись на переносице, на нее взгляда не поднял, уставившись на ребенка. – Но я тебя не знаю, женщина из леса. В моих краях даже ведьмы варгамор[7] называют себя, прежде чем вести беседу.
Ярина набрала в грудь воздуха, стараясь ответить так, чтобы голос не дрожал:
– Мое имя Ярина, я... здешняя лешачка.
Толпа ощетинилась, угрожающе двинулась вперед, вздыбили загривки волки, скалясь. Торопию пришлось стискивать бока седого пятками, чтобы унялся.
– Ведьма поганая, – послышался гул. Их не пугали ни лесные звери, ни череп, злобно сверкающий глазницами. Зато стоило мужчине поднять руку в воздух, жаждущие расправы замерли.
– Я Ивар, сын Хельмуда. Купец. Зачем звала?
На его лице не проступило ни капли удивления. Он прекрасно знал причину и все смотрел на младенца. Какая нелегкая понесла человека, рожденного быть воином, торговать по дальним весям? Но купец так купец. Тянуть глупо! Торопий молча протянул платок, который она отдала Ивару.
Огромная лапища перехватила тонкую шерсть, пальцы едва уловимо дрогнули, но лицо осталось таким же суровым. Мужчина не сказал ни слова, поэтому Ярине пришлось говорить самой.
– Она выехала из Чернушек утром два дня назад, после бури. Не знаю, что случилось, но лошадь понесла и угодила в болота, потащив за собой телегу. Та перевернулась, придавила госпожу Милаву и… Она погибла. Зато ребенок выжил. Его спасли и принесли ко мне местные кикиморы…
Ивар подался вперед, Ярина уже хотела протянуть ему сына, но стоявшая рядом тетка, кинулась на нее, размахивая кулаками.
