– Батюшка водяной, упыри учуять могут! – Ярина чуть не вскочила, да ноги подломились.
– И ладно. Придут, мы их, как гостей дорогих встретим. Искупаем, девочки мои им подводные красоты покажут.
Русалки захихикали, не улыбалась только та, с которой они схлестнулись в воде: сидела, понурив голову, и жалобно шмыгала носом.
«Она ведь совсем молоденькая», – сообразила Ярина, вглядываясь в круглое, бледное до прозрачности лицо. Русалочка еще не вышла из детского возраста. Вовсе не бесцветные, а светло-серые глаза были до того печальны, что, несмотря на изначальную неприязнь, чувство вины принялось грызть пуще прежнего.
– Я сделаю мазь, – наклонившись, прошептала Ярина, – намажешь, и царапины вмиг заживут.
Прежде чем русалочка успела ответить, водяной нарочито закашлялся:
– Хозяйка, не отвлекайся! Мы с тобой беседу ведем.
– Прости, батюшка.
– Эк тебя угораздило… Домовой угодил?
Ярина кивнула: угораздило ее по уши. А ведь еще луну назад она мечтала о переменах. Вот и домечталась.
– Хороший мужик, хоть и пришёл с ведьмой. Прежний леший его очень уважал. Дернуло же его в путь отправиться, свои владения без защиты оставить. Ладно. О завесе. Когда вернешь?
– Не могу вернуть. – Ярина не рассчитывала, что ее поймут. Здешняя нечисть людей на дух не переносила. – Люди без леса погибнут.
От добродушия водяного не осталось и следа: глаза полыхнули зеленью, черты лица заострились. Река, словно почуяв смену настроения хозяина, пошла рябью. Волны попытались достать до костра, чтобы вернуть упущенную добычу, Ярине пришлось поджать под себя ноги и отодвинуться. Она ждала бури негодования, не от водяного, который молча кипел, переваривая «предательство» лешачки, так от русалок. Но те ни словом, ни взглядом не выказали недовольства. Потупившись, Ярина неуклюже перевязала запястье платком. Леденящий холод отпустил, но сидеть на берегу, пусть и у костра, было зябко, а под осуждающим взглядом еще и неуютно. Хотелось поскорее оказаться дома, у печки или в бане. Иначе недолго горячку подцепить.
«Не о том думаешь», – мысленно укорила себя она. Разгневанный водяной, кажется, уже жалел, что вытащил ее из воды. В его власти было превратить ее в лягушку, утопленницу или донную корягу. Она ж не настоящий леший – человек. Поддаться, оставив людей на голодную смерть, или обманом выторговать спасение? Недостойно и позорно. Ярина подняла голову, смело встретив тяжелый взгляд хозяина реки. Почему вообще нужно стыдиться и оправдываться?
