Ярина смутилась, опустив взгляд и сразу нашла пропажу: венок лежал рядом, наверно слетел, когда колдун тормошил ее.
– Дара! Зачем она?..
– Что? – Гор так тревожно вглядывался ей в лицо. Боялся, что она опять свалится без памяти?
Пальцы все еще тряслись, и ухватить венок удалось не сразу:
– Она надела его мне на голову, – растерянно пробормотала Ярина.
– Что за бред? – Гор осторожно, как ядовитую змею, взял несчастное украшение и тут же отшвырнул, будто обжегся.
– Она усилила природную магию цветов, – хмуро пояснил он, вытирая руки платком. – Некоторая нечисть так умеет. Не понимаю только – зачем. Это на нее не похоже. И, скажи на милость, что ты здесь делаешь? Я же сказал тебе сидеть дома!
– Я и хотела! Но она попросила проводить ее, сказала – хочет что-то показать.
– Надо было тебя запереть! – в сердцах бросил колдун, прикрывая глаза ладонью. – Вечно ты… Вставай. Идти можешь?
– Так и запер бы! – Ярина сердито надулась, пытаясь сама подняться и не обращая внимания протянутую руку. Колдун за представлением наблюдать отказался: подхватил под мышки и поставил на ноги.
Она хотела гордо отпихнуть его, но пошатнулась, ткнувшись носом ему в грудь. Гор издал хриплый смешок, ладони легли на плечи, придерживая.
– Что, понести тебя? – мягко спросил он. Вроде не шутил даже.
– Вот еще! – Ярина отпрянула, зардевшись. Хорошо, что луна закатилась за тучу, но румянец от колдуна все равно не укрылся, судя по ответной улыбке.
– Пошли, лешачка. – Говорил Гор спокойно, но все время осматривался, будто ждал чего.
Он подхватил с земли палку, расходящуюся наверху короной веток, на которых болтались подвески. Бубенцы и деревянные дощечки загремели до боли знакомо, что Ярина сразу узнала посох – такие носили волхвы. Они сами вытачивали их из молодого деревца, каждую бусину, каждую резу на дощечке напитывали чарами и своей кровью.
Посох у каждого волхва был свой и не слушался чужаков. Или она опять чего-то не знает? Ведь видела его уже, когда провожали в последний путь несчастную жену Ивара.
– Откуда это у тебя?
– Нашел, – выдохнул колдун со злой горечью. – Рядом с телом. Еще летом. Я в тот день как раз приехал... Одна ночь! Всего на ночь опоздал!
Болезненно скривившись, мужчина с ненавистью уставился на выжженный на полированном древке след маленькой, почти детской, ладони.
Он знал его! Погибшего волхва! – сообразила Ярина. Так не убиваются по простому знакомцу. Но ведь у волхвов не бывает семьи. Они отказываются от мирского, когда принимают посох. Да и людей сторонятся.
