– Это не тогда, когда мужа Дары убили? – не удержалась она.
Гор отвел взгляд. В потемках не разобрать было, но Ярине почудилось, словно по его лицу мелькнуло виноватое выражение.
– Да. Мы вместе пошли, мне нужен был помощник… Неважно. Смил погиб, а я выжил. Если можно так выразиться. Рана была смертельная, значит, меня спас этот булыжник. Хотя даже с ним я провалялся в горячке всю зиму и до сих пор…
Гор развел руками. Она мысленно сосчитала: домовой упоминал про конец темня, значит, пять лун минуло, а рана до сих пор воспаленная, и рубцы свежие.
– И как же ты теперь? – Ярине сделалось так его жалко, хоть плачь. Но слезами не поможешь, тут отвары нужны, мази. Воспаление она уберет и кашель этот нехороший. А вот что с янтарем делать – непонятно.
– Пока жив, как видишь. Я выясню, кому нужно было меня спасать таким странным образом, но сейчас других дел по горло, – беспечно отмахнулся колдун и прервал ее с усмешкой. – А вот это уже не твоего ума дело. Я на твой вопрос ответил, теперь дай мне отдохнуть. Такое ощущение, что не с тобой по полу катался, а медведя по лесу гонял. Уездила ты меня.
Нет, он же специально!
***
Спала Ярина из рук вон плохо. Мысли, как комары, присосались намертво: прихлопнешь одну, тут же налетят десяток новых, а остальные пищат – примериваются.
Значит, Гор защищал местных от опасности. Вызнать бы какой, может, она чем помочь сумеет. Из-за этого погиб несчастный муж Дары, имени которого она так и не запомнила. А сам колдун… По спине поползли ледяные мурашки – видение жуткой раны со светящимся янтарем внутри никак не желало утихомириться, то и дело вставало перед глазами.
Надо расспросить Гора, про сны только не рассказывать, а то опять насмехаться будет. И ведь не скажет ничего, а посмотрит так, что круглой дурой себя почувствуешь. Усталость взяла свое, укрывая мягким пологом, мысли разбегались, и Ярина не выдержала, закрыла глаза. В этот раз сны про Пустошь не тревожили.
Проснулась она, когда солнце приветливо заглянуло в окошко, растекаясь жидким золотом по комнате. В Пожарищах уже кипела жизнь: мычали бредущие на пастбище буренки, позвякивая колокольчиками, бранились бабы у колодца.
Селянский день начинался на утренней зорьке, которую Ярина сладко проспала в уютной постели.
Эта мысль заставила подскочить. Она спит в чужом доме, позабыв обо всем на свете. Гору наверняка нужно делами заниматься. Да и ей пора обратно в лес, дедушка, небось, с ума сходит. Пусть вестника ему послали, но колдуну он не верил, удивительно, что удержался – не прибежал среди ночи. С водяным бы помириться не мешало…
