– Боюсь, я не знаю христианского имени мистера Граймса, и его звания тоже, милая, – проговорил я, радуясь возможности поставить этого бездельника в неловкое положение. – Возможно, он сам сообщит тебе все это.
– Зовите меня просто мистер Граймс, – промямлил он.
– Как поживаете, мистер Граймс? – любезно осведомилась Элла – Что случилось?
– Обычная проверка, – ответил Граймс и зарделся, вспомнив, что минуту назад я говорил то же самое.
– Они ищут парня по имени Кэнтел, – сообщил я Элле и взглянул на Граймса. – Хотя его здесь нет, и вы, ребята, попусту тратите время, которое могли бы употребить на поиск в других местах.
– Мы не единственные, кто его ищет, – сказал Граймс.
– А зачем он вам нужен? – спросила Элла.
– Они думают, что он кого-то убил, – ответил я.
В гостиную вошли двое легавых, взглянули на Граймса и покачали головами. Легавые никогда не общаются друг с другом посредством речи. Они только кивают, качают головой, размахивают руками или свистят. Сегодняшний образчик языка знаков свидетельствовал о том, что ни один из двух легавых не догадался заглянуть в полку под музыкальным центром, и мне еще рано собираться в кутузку. И как только полицейские отправятся восвояси, мне надо будет собираться в Новую Англию, которая все же лучше, чем тюрьма.
Граймс отвлекся, и это помогло ему справиться с растерянностью. Он тяжело поднялся и злобно зыркнул на меня.
– Жаль, что ты ему не поверил, – сказал он. – Жаль, что не спрятал его у себя, а то бы я сейчас отвез в город вас обоих.
– Мистер Граймс, – заявил я, вставая, – знай я, что Билли-Билли говорит правду насчет подставки, мокрого дела и всего прочего, я тотчас вызвал бы полицию. Ведь по городу ходит опасный убийца.
– Верно, – ответил Граймс. – И его зовут Кэнтел. Если он вернется, возможно, тебе стоит позвонить мне.
– Вы намерены устроить засаду у меня под дверью?
– Возможно.
– А как насчет дорожки на задворках?
– Может, и там тоже.
– Если он вернется, – сказал я преисполненным добропорядочности тоном, – я немедленно позвоню вам. Я – законопослушный гражданин.
– То-то и плохо, что гражданин, – с кислым видом изрек Граймс. – Иначе мы могли бы отправить тебя в места не столь отдаленные.
Я усмехнулся.
– Ну, вы шутник, мистер Граймс.
– От такого же слышу. – Он нахлобучил шляпу и повернулся к двери. Двое легавых поплелись следом, а я замкнул шествие. Когда я сказал этим бугаям:
«Пока», Граймс проворчал что-то не очень понятное, и я закрыл за ними дверь.
