− Это почему же?
− Порядок такой.
− Ерунда. Не выдумывайте! Открывайте шлагбаум!
− Нет! Вы нарушаете порядок. Ваше хулиганство на электронный носитель зафиксировано.
− Ах «нет», − сказала мама-Дамира. – Значит, хулиганов?! Значит, порядок?! Значит, зафиксировано? Ну вы сейчас пожалеете! Я вам такой порядок устрою! Фиксируйте дальше на ваши носители!
Она пошла к дворникам, взяла бензопилу и отпилила шлагбаум – охранник ничего не мог сделать, не смог защитить от воинственной мамы полосатую деревяшку, потому что мама-Дамира пригрозила, что она и охранника напополам распилит вместе с его электронным носителем. Охранник вспомнил своё детство, вспомнил цирк и то, как фокусник на арене распиливал на глазах у изумлённой публику женщину. Как когда-то в детстве голова у охранника закружилась, и он шлёпнулся на асфальт около свой охранной будки без сознания. Мама-Дамира испугалась, позвала на помощь дворников, отдала им пилу, побыстрее села в машину и укатила.
На следующий день маму-Дамиру вызвал грозный директор спортивного комплекса к себе в кабинет. Что за разговор проходил у директора с мамой-Дамирой, неизвестно, но все вечером увидели как директор уходит с работы с пакетом, от которого разит рыбой; особо любопытные, например уборщица, различили, что через прозрачную плёнку мешка просвечиваются банки с икрой. Не баночки, а огромные банищи – Дамира такие всем в бассейне продавала.
Шлагбаум сделали в тот же день, новый толстый, лучше старого и полосочки блестящие, искрятся на солнце. Дети Дамиры, Тима и Яна, отправились на всё лето в лагерь с борцами – ведь в спорткомплексе, кроме пловцов, ещё самбисты с дзюдоистами тренировались. Осенью Тима пришёл в бассейн крупным здоровяком, а уезжал то маленьким и дохлым червяком, и осенью же он выполнил второй взрослый – ведь каждый сантиметр роста сокращает результат в плавании в среднем на две десятых.
Яна ушла из бассейна в соседний корпус и стала тренироваться в самбо. Когда маме-Дамире говорили, что самбо – очень опасный вид, она отвечала:
− Я сама вся ломаная-переломаная. У меня все хирурги знакомые, из фрагментов и частей соберут. Зато психику ребёнку больше никто не ломает.
И опять в буфете начались рыбные посиделки. И с ещё большим нетерпением все ждали маму-Дамиру, её рыбу, крабовые палки и лососевую икру. А дедушка Насти Мазловой, хоть рыбу у мамы-Дамиры никогда не брал, стал ждать её вдвое нетерпеливее. Ведь теперь словоохотливая мама приоткрывала завесу борцовских сплетен и интриг. Плавание уже всем поднадоело, даже буфетчице Майе. Про плавание все всё давно знали. То ли дело самбо или дзюдо. Родители борцов, всё папы хмурые, неразговорчивые, молчат как партизаны и шашлыки с харчо заказывают. Но теперь мама-Дамира всю подноготную обнародует: сколько кимоно стоит, какие соревнования, как там судейство в поединках, какие дети, какие родители, кто сколько получает и где работает, и сколько чемпионов. А про лагерь все уже поняли: в лагеря борцы едут полным составом, и льготных мест им дают намного больше, чем пловцам.
