- Подишь ты! Не начальник, да и пузо не наел покамест, - ахнула конопатая.
- Не беда. Пузо еще впереди, - рассмеялась толстуха с ведром. - А все одно - городской лодырь.
- Здравствуйте, товарищи колхозницы!
Я пригладил зачесанную по-деревенски набок челку. Старался не ударить в грязь лицом, как поклялся отцу. Хотя до той грязи было так недалеко... Стоит чуть поскользнуться, и окажешься в луже под боком у жирной пятнистой хрюни.
- Мы-то здоровы. А у вас, товарищ франт, что-то бледновато лицо. Как неживое, право слово, - ощерилась конопатая.
- Так бедолага в городском футляре с детства сидел. У нас хоть воздуха понюхает, на солнышке загорит, - к разговору примкнула неопределенного возраста доярка в белой косынке и сальном фартуке, надетом поверх цветастого платья.
- Интересно, за кем из наших девок он ухлестывать начнет. За Галкой или Веркой? А может, за Люськой? - призадумалась конопатая.
- Какое там! Люськин хахаль Федька ему наломает бока! - расхохоталась доярка.
- Что за парень? Глядите, сколько притащил с собой приданого! Поболе, чем у внученьки моей, - закряхтела горбатая старуха.
Не понравился ей мой туго набитый чемодан.
Троим пришедшим на шум трактористам не понравился я сам вместе с багажом.
- Ишь, принесло к нам франтишку, - пробубнил один, кудрявый в картузе.
- Не пустим чужого петуха в наш курятник, - сжал кулаки второй, чернявый.
- Пущай катится, откуда явился, - поддержал третий, ростом помельче других, но крепкий, жилистый.
- А! Петр! Ну, как говорится, добро пожаловать к нам на огонек! - прогремел, спускаясь по крутым ступеням, председатель колхоза.
Большой и пузатый, как, похоже, все местные начальники.
- Рад приветствовать, Степан Ефимыч. От себя и от моего отца. Он велел большой привет вам передать.
- О! Спасибо! И Василию огромный привет! Сколько лет не виделись! Пусть заглянет в гости, - увидев грязь на стене, председатель замахал руками, погрозил пальцем конопатой.
- Эй, Любаша! Ну что за безобразие! Опять повсюду черным черно. Помыть, что ль трудно стенку? Ты ж у нас ответственное лицо за чистоту административного здания.
- Да уж не трудно, Степан Ефимыч, - ответила работница. - Ежели всего раз в день, иль пару-тройку. Так ведь, помилуйте, еще пегий кабан сюды не приходил. Он как шлепнется с разбегу вон в то дождевое озерцо, так брызги до самой стрехи полетят. А уж коли встряхнется, то и конек грязью заляпает. Сразу как отгуляет кабан, слово даю, я помою стенку.
