Так я думал, отпуская тетиву.
То ли я оказался прав, то ли Широ все же не заботился никакой защитой, но стрела без усилий пробила его ногу насквозь, выйдя с другой стороны.
Широ рухнул сразу на землю, даже не попытавшись подстраховаться — кажется, эта боль стала для него последней каплей. Нож, парящий в воздухе, кувыркнулся и вонзился в землю, а сам Ямаширо принялся кататься по земле, держась за простреленную ногу, зажмурившись и воя на весь лес:
— А-а-а, сука!.. Твою мать! Сука-а-а!..
Ника рядом ахнула, и открыла было рот, но я бросил ей лук, который она едва успела поймать, и, ничего не объясняя, побежал к Широ, насколько мне позволяла моя нога.
Амина, заслышав, как я ломлюсь через кусты, резко развернулась в мою сторону и вскинула руки, с которых так и не согнала прану.
— Спокойно, свои! — закричал я, поднимя пустые руки. — Это я, Серж!
— Серж?! — ахнула Амина. — Ты что тут… осторожно!
Что именно "осторожно" я не успел понять — нога запнулась обо что-то, и я покатился по траве. Неудачно сгруппировался, в перекате меня развернуло, и, несмотря на то, что я умудрился сберечь раненую ногу, меня припечатало спиной и головой к дереву, из-за чего перед глазами не мгновение потемнело.
Когда я слегка утряс плывущее сознание и снова обрел способность видеть, первый взгляд я бросил на то, обо что споткнулся.
Это оказался солдат, один из тех, кто проводил операцию. С пустой винтовкой, зажатой в откинутой в сторону руке, и магазином, за который он продолжал держаться даже сейчас, во второй руке. Ножны на бедре были пусты.
Судя по тому, что солдат никак не отреагировал на то, что на него наступили — либо мертвый, либо без сознания. Сомневаюсь, что он просто так за спасибо отдал бы Широ свой нож, так что первый вариант вероятнее.
Я перевел взгляд на Широ, который по-прежнему лежал на спине, но уже не катался и не вопил, а только держался за ногу и тяжело и быстро дышал, зажмурившись.
Я попытался встать, но в голове все снова крутнулось и помутилось после удара. Пришлось доползти до Широ на четвереньках, сесть у него возле головы, протянуть руки, подтянуть паскудника на себя, чтобы не дотянулся до своего ножа. После этого я положил левую ладонь на правый локоть, а правую — на левый, расположив шею Широ между предплечьями и закрыв тем самым удушающий захват "мотылек".
Широ дернулся, булькнул, отпустил свою ногу и вцепился в мою руку. Заскреб пальцами, пытаясь выцарапать себе немного воздуха, но у него не хватило сил даже толком ухватиться, и он лишь мог беспомощно царапать меня ногтями.
