– Они умрут?
– Конечно!
Валера задумчиво отстранился от верзил – те снова предались веселью, – и с таким же задумчивым видом прошёлся к окну. Там он поглядел на ночь, потом снова обернулся к дяде Пете и спросил:
– Так что, вас победить никак нельзя?
К счастью, человеческое тщеславие дяди Пети взяло полнейших верх над его осторожностью утта. Развалившись на стульчике, улыбаясь, он весело сказал:
– Отчего же, можно. Всё можно. И тебе, как уже мертвецу, могу по секрету сказать.
Валера, взяв с подоконника какую-то безделушку, равнодушно покосился на утта. Уловка сработала.
– Мы, – победоносно заявил дядя Петя, – живём, пока жив самый главный из нас. Обмен энергиями с Главным. Но – куда тебе понять?
– А кто главный? – Вяло и как бы вскользь поинтересовался Валера. Его сейчас занимала только безделушка. О, какое неуважение к почтеннейшему утту.
– Кто главный? – Вскричал дядя Петя, – да ведь это Я!
– Ну хорошо, – пожал плечами Валера, – кричать-то зачем? Я всё равно не слышу.
Его реакция, кажется, сразила дядю Петю наповал. Да и его верных прислужников-верзил тоже.
Все пятеро уставились на Валеру.
– Что? – Спросил он. – Вам помочь?
– При чём тут «помочь»? – Чеканя каждый жест и с каждой минутой всё гуще багровея, спросил дядя Петя. Верзилам, двинувшимся было к Валере, он дал знак обождать, и снова набросился на «мальчишку».
– Я главный, ты не понимаешь?! Я могу тебя… – тут у него, видимо, словарный запас жестов иссяк, началась довольно зверская пантомима. Валера спокойно пронаблюдал её до конца, потом поставил на подоконник безделушку, взял другую, и с вопросительным видом поглядел на главного утта. Того начинало, потихоньку, трусить.
Снова резко отстранив пытавшихся образумить его верзил, он завопил:
– Да ты нормальный человек, или нет?! Где мой пистолет, где нож, всё сюда!!!
– Может, в ящике, – сочувственно наблюдая за возникшей суматохой, предположил Валера. Сейчас ему, конечно, было трудно сохранять спокойствие, но…результат того стоил.
Дядя Петя впал в ступор. А участливое Валерино «Водички?», кажется, стало последней каплей. У главного утта начались конвульсии, на губах проступила пена. Что это значило для остальных, можно было догадаться по их отчаянным, судорожным попыткам, привести главного в чувство. Но – всё напрасно.
Спустя минуту или две славного «дяди Пети» на земле и след простыл. А с ним – и его товарищей. «Обмен энергиями», всё такое…
«Удивительно», – только и подумал Валера. Теперь оставалось, разве что, освободить из «второго подвала» Улли и Джона, с ними Валера уже давно был знаком. Равно как и с их правой рукой, Хитрым. А вот, кстати, и он!
