– Это точно, кайф!
ГэХа смотрел на мальчика и недоумевал, откуда в таком маленьком человечке столько жестокости?
Тут раздалось рычание. ГэХа обернулся. Эти звуки издавал пьяный «в стельку» отец мальчика, выползая на четвереньках из-за копны сена. С пятой попытки ему удалось встать на ноги. Увидев сына, родитель двинулся к нему напрямик через грядки, топча растения сапогами.
– Пап, ты куда? Там огород! – испуганно закричал мальчишка.
– А х… с ним! Манька-дура насажала, ходить негде! – Подойдя к Толе, он положил ему руку на плечо и дыхнул перегаром в лицо: – Ты уроки сделал?
– Сделал.
– Мо-ло-дец. Пошли сарай чинить, – требовательно сказал родитель.
– Да сарай в порядке. Мамка сказала, что забор поправить бы надо.
– Кто в доме хозяин, а? Я или баба? – зарычал папаша. – Сказал, что сарай надо, значит, сарай!
Он пошлёпал в сторону сарая, повернувшись спиной к ГэХе, и тот только сейчас заметил, что на спине у отца Толика сидит тёмный третьего уровня, вонзив когти в почки, и слизывает обильные грехоиспарения.
– Сын, подь сюда!
– Зачем? – хмыкнул Толик.
– Как «зачем»? Отцу надо помогать?
Мальчик понуро поплёлся к сараю.
– Вот, держи доску, я прибивать буду.
Мужик дал сыну доску, взял шуруп и молоток. Поднёс руки ближе к глазам, чтобы сообразить, каким концом и что забивать.
– Пап, шуруп молотком не прибивают, – заметил Толик. – Тебе отвертку или гвоздь принести?
В этот момент отец долбанул со всей дури молотком по шурупу, который был намного тоньше его пальцев… И дико взвыл от боли.
– Ты меня будешь ещё учить? Да ты ещё никто и ничто! – рассвирепел мужик и кинул в мальчика молоток, который попал ему в ногу.
Толя заплакал. Тёмный за спиной сжал лапами виски отцу, и тот вообще перестал что-либо соображать. Глаза почернели от гнева. Голова страшно гудела, а вопли ребёнка просто бесили.
Мужик схватил шнур от удлинителя и стал бить сына. На крики прибежала мать мальчика. Досталось и ей. Но Маша успела схватить вилы, направила их на мужа и, загораживая собой Толика, выбралась с сыном из сарая. Заперла супруга и вызвала врачей психдиспансера.
Тёмная братва ликовала, разлетаясь по своим греходелам:
– Вот это угощение!
– Да, знатно пожрали!
– В другой раз опять зови!
А на месте избиения ребёнка появилось тёмное пятнышко, которое впитывало в себя остатки грехоиспарений и увеличивалось. Став размером с «киндер-сюрприз», оно приняло форму слепого человечка со старой сморщенной кожей и головой козла. Понюхав вокруг себя воздух, новорождённый полетел в сторону ГэХи и вцепился зубами ему в хвост. ГэХа закричал, стал пытаться отодрать его, но безуспешно. Ничего не оставалось, кроме как тащить этого сморчка к своему начальству.
