ГэХа стекал по дивану от смеха, когда Милена в беседах с мужем уговаривала его переехать за город, потому что у неё на свежем воздухе всё проходит.
Однако был в работе и не совсем приятный момент. Дело в том, что ГэХе предписывалось раздуть пары́ грехов матери до такого размера, чтобы они задевали голову и горло ребёнка. И когда ему это удавалось, Гена страдал вдвойне, получая в придачу к занятиям головную боль и воспалённые гланды.
Мальчика оберегал светлый защитник, но даже он не мог помешать пара́м греха губить ребёнка, ведь хранителя ущемляли в правах родители: не водили Гену в церковь, не причащали, не осеняли крестным знамением, не молились за него. Если бы они приводили сына хотя бы раз в месяц на причастие или хоть изредка запечатывали бы крестом>16, светлому воителю достаточно было бы одного взмаха крыла, чтобы уничтожить все тёмные испарения вокруг мальчика. Но пока светлый не в своём праве. Он стоял, печальный, около единственной иконы в доме и молился за своего окормляемого.
ГэХа в первый раз так близко видел светлого. Высокий, с большими золотыми крыльями, сияет так ярко, что больно смотреть. Работать в таких условиях было и страшно, и интересно. Тёмный объектик трепетал от любого движения хранителя, ему очень хотелось увидеть лик стража, но свет, исходящий от головы защитника, бил во все стороны сплошным потоком, и присмотреться не представлялось возможным.
Как-то раз Гена месяц гостил у своей крёстной и приехал совершенно здоровый, полный сил. А хранитель теперь шёл впереди него, держа раскалённый меч наготове. Все минус-фемтообъекты, что обитали в доме, мгновенно испарились. И ГэХе тоже пришлось спасаться, он-то понял, что теперь крёстная вмешалась в воспитание и начала активно воцерковлять мальчика. Первым делом ГэХа полетел к своему непосредственному надсмотрщику и рассказал об увиденном.
– Да знаю я, и без тебя доложили уже, – поморщилось начальство. – Не мелькай там больше, а то сгоришь. Теперь к матери ребёнка отправится объект второго уровня, он сам во всём разберётся. А ты пошё-ол отседова!..
Даже не договорив, куда нужно идти, надсмотрщик жёстко влепил ГэХе колючей булавой своего хвоста, да так сильно, что у маленького объекта оторвало часть ноги. На глаза наворачивались слёзы, но тёмные не умеют плакать. Обида переполняла всё его существо. А главное, за что?! За что он получил такой знак внимания со стороны начальства? Ведь всё по правилам сделал, прилетел, доложил…
