«Надо же, простыней поделился, – подумала я, улыбаясь, – значит, заслужила».
– А я думала, что сначала делают всю фигуру, а уже потом берутся за лицо, – сказала я, указав на будущего зайца.
– Фигуру, – передразнил Ден. – Фигура уже готова.
– А почему она такая… квадратная? – осторожно спросила я.
– Ну, он же не голый будет. Ему нарисуют русский народный костюм: красную рубаху, штаны, лапти. Потом лаком покроют.
Я вспомнила, что именно таких зверей часто изображают на картинках в книгах с русскими народными сказками и догадалась:
– Ты делаешь его на продажу? Как сувенир?
Ден кивнул:
– Иностранцы хорошо берут. Лучше берут медведей, но у меня закончились большие куски. Ладно, иди мыться. Спать хочется.
В закрытой части судна я бережно повесила костюм и помылась, как могла. Мое короткое зеленое платье уже высохло, и я решила, что теперь оно будет выполнять роль ночной рубашки: другой одежды для сна у меня не было.
«Надо бы посмотреть ноутбук», – подумала я после того, как Ден вернулся с открытой палубы в салон и закрыл дверь на ключ. И заснула.
Во сне я увидела тетю Марину. Она стояла у окна какого-то дома, положив обе ладони на стекло, и что-то говорила, но слов я не слышала. Потом дом стал стремительно уменьшаться, сделавшись совсем маленьким, одноэтажным. И вдруг вместо тети Марины в единственном окне я увидела маму.
– Мама! – крикнула я.
Но мама ничего не сказала, повернулась и пропала в окне.
«Будешь только мычать и улыбаться», – говорил во сне голос дяди Игоря.
«Мама, мама!» – кричала я.
– Майя, – проснись, – кто-то тряс меня за плечо. Я открыла глаза, и в сумерках каюты увидела коротко стриженую голову. Я отшатнулась и стала толкать того, кто меня тряс.
– Тише, не кричи, – сказал человек голосом Дена.
Я расширила глаза:
– Кто вы?
– Да тише ты, это я, Ден.
– А что… у тебя?… – я сделала неопределенное движение рукой возле своего лица и головы.
– Я парик снял. И усы отклеил. Что мне, вторую ночь спать с ними? – Ден кивнул в сторону.
В углу на перевернутую обрезанную пластиковую канистру был надет парик Петра Первого. Внутри прозрачной канистры я увидела усы.
– Я думала, это ты свои отрастил. – Я села, разминая затекшую на твердых сиденьях спину.
– Там, где я до этого ночевал, лучше быть без волос. А то потом всякую живность выводить. А здесь еще не успел отрастить.
– Как получилось, что ты так живешь? – спросила я, понимая, что он все равно не ответит.
Ответа, действительно, не последовало.
