– И мы тоже, – раздалось от окна.
– Нет, вы только посмотрите на них! – разозлился обычно невозмутимый ёсиэльф.– Это вы Наставника решили контролировать?!
– И вовсе не решили, матушка велела за окном присмотреть.
Голос, идущий от окна, был немного странным, то походил на человеческую речь, то на кошачье урчанье.
Муру посерьезнел:
– Я же просил, Чёпа, не перекидываться. Ты там черной пантерой сидишь! А если в тебя камни полетят?
– Не полетят, потому и черной пантерой сижу, что меня не видно ночью.
Нани, которая, как вы помните, не любила напряженных ситуаций, предложила:
– Присоединяйтесь к нам. Не надо нас охранять.
– И выпить чего-нибудь принесите, – добавил Муру.
– Уже идем, – пропищали от окна два голоса. И через несколько мгновений в комнате появились Чёпа и Лиска вполне в человеческом облике.
* * *
День, когда в Лахии было отменено всё, кроме бузы, наконец-то, наступил! С утра народ толпами потянулся к Гигантому. Личная рать главного чародая Лахии Радо Негри едва справлялась с этим потоком.
Наша дружная компания в составе Арчи, Ладьяна, Нани, Эрантеса, Муру, Чёпы и Лиски, заняла места и огляделась.
– Смотрите, главы Волшебных Кланов уже на Главной Трибуне, – заметила Нани.
– И главный чародай Радо Негри здесь! – добавила Лиска. – Вон он, разговаривает с кем-то из Главных.
– С колдом Обином, он разговаривает, – уточнила Нани. – Они старые приятели, уж я-то знаю.
– А где же ОН? – осторожно спросила Лиска, предпочитая не называть Ламо Иткина.
– Насколько я знаю его любовь к спецэффектам, появится неожиданно и в последний момент, – заметил ёсиэльф.
– Что-то будет? – тревога в голосе Нани заставила Арчи вмешаться в разговор.
– Как только начнется буза внутри бузы, – тихо сказал он, – сразу прячьтесь под трибуны. Шляпы сделают вас невидимыми для всех. Слышите, девочки? Я обращаюсь ко всем вам.
– Ну уж нет! – заявила своевольная Чёпа. – Гулять, так гулять. Я лучше повоюю немного.
– Я тебе повоюю! Сделаешь, как Ренье сказал, – голос Муру стал стальным. – В противном случае, я тебе больше не Наставник!
Раздался звук трубы, трибуны загудели: «Начинается». На поле стали выходить рати, готовые к бою. И тут, действительно, началось. На поле спикировал великолепный сокол, на груди которого висел Голубой Куб. Муру и Арчи вскочили, одновременно крикнув: «Прячьтесь».
Еще в воздухе сокол стал перекидываться в человека. Сначала крылья превратились в руки, и эти руки направили Голубой Куб на рати. Рати, казалось, окаменели.
