За Вратами нас встретил камень. Кругом. Каменная площадка перед каменной стеной, кругом вздымаются скалы, даже небо какое-то каменистое, как будто с него сейчас камни посыпятся. Группа четко разделилась по привычным им местам, взяв ожидающий нас караван повозок в охранение. Защелкали бичи, заревели тягловые животные, мы тронулись обратно во Врата. Следующий переход и мы окунулись в ночь. Запах стоял одуряющий, медовый, пряный, с горчинкой и какой-то едва уловимой ноткой чего-то знакомого. Прошло несколько минут пока обоз становился в походный порядок и движение продолжилось. Яркое звездное небо, на котором привычный млечный путь отображался с зеркальной точностью, пьянящий аромат и неумолчный стрекот каких-то насекомых. Я шел вслед пулеметчику, пытаясь успокоиться и вести себя как бывалый воин. Вот только я все время вслушивался и всматривался, одновременно пытаясь не отставать. Так что когда повозки стали в круг и объявили привал два часа, я еле волочил ноги. Естественно из пятидесяти человек охраны стоять в охранении пришлось именно мне. Слава Богу не одному, а то я бы на охранял! Мало того, что на посту есть нельзя, так и стоять пришлось с рюкзаком! Куда я его дену?
Через час меня сменили и я смог перекусить. Огня разводить нельзя, как готовить? Спросил Сена, а тот вдруг заржал.
– У тебя что, сырые крупы с солониной? Ну ты вообще! – Он утер слезы. – Пятьдесят кредитов порция. Горячая и вкусная! Ну?
Эти… наемники потому с собой и не таскают, что у каждого пространственный карман! Еда в нем даже не остывает! Они в этих карманах все тащат, от боеприпасов, до личных палаток, козлы…
Я молча сжевал кусок вяленого мяса и запил водой из фляги, ничего, рассчитаюсь с аге и накоплю денег, что потом не придумал, не успел. Снова начался марш.
Уже в разгар дня снова объявили остановку, но повозки в круг не ставили, на другой стороне пологого холма оказалась обширная каменная площадка, оказывается это и было место назначения. Мы с Сеном, я хвостом за ним увивался, поднялись на холм, выбирать позицию под его бандуру. Мне наконец выделили место, где я мог поставить палатку, так что теперь лазил без рюкзака, благодать! Из повозок изредка вылазили их пассажиры, наверно ноги размять. Мы возились до самого вечера, устанавливая периметры охраны, развешивая датчики и прожектора. Меня все время гоняли, подай молодой то, принеси се, потом еще и в караул заступил.
На следующее утро люди из фургонов начали свою работу. Уходили по несколько человек из лагеря, в сопровождении двух десятков охраны. На целый день, иногда только ночью возвращались. Я уже понял, что мне придется все время торчать в карауле, так что стал расспрашивать остальных охранников про их жизнь. Я даже сначала подумал, что меня разыгрывают, когда услышал, что писать умеет только их командир.
