– Гр-р-р, да подавись ты этим камнем! – закричала она и запустила камнем наугад.
Камень попал в букву «З» и… Соня не поверила глазам, потёрла их тыльной стороной жутко грязных ладоней. Нет, не показалось: камень спокойно лежал там, куда угодил.
И тут смутная догадка озарила девочку.
– А если это слово… – не договорив, Соня принялась рисовать новую порцию камней. Вскоре перед ней их лежало девять. Взяв первый, она огляделась в поисках нужной буквы. Та оказалась совсем рядом. Соня наклонилась и аккуратно положила камень на букву «В». Если сработает, значит, её догадка верна. Камень лёг на букву и остался неподвижен.
– Ура! – обрадовалась Соня. – Всё верно! Картины ведь нарисованы Глебом Юрьевичем Звездочеевым… ЗВЕЗДОЧЕЕВЫМ! Надо собрать его фамилию!
И Соня принялась кидать камни на оставшиеся восемь букв. Как только последний камень оказался на последней «В», все буквы ушли под пол, а из пропасти вырос каменный мост. Соня попробовала его ногой. Прочный. Топнула. Мост не двинулся с места. Немного поколебавшись, девочка шагнула на него.
Глава 7
Кто-то в темноте
Соня шла, шла, не зная радоваться ей или пугаться окружавшего её спокойствия. Никаких тебе ловушек, никаких неожиданностей… Но расслабиться Соня себе не давала: не такое тут место, чтобы расслабляться. Только сейчас девочка поняла, насколько здесь тихо, в этом лабиринте. Как-будто умерло время, подумалось девочке, и она, подавив в желудке холодок, заставила себя думать о другом, тем более что едва подсвеченный нарисованными свечами однообразный коридор кончился, дальше начиналась непроглядная тьма.
Естественно, никому не нравится таскаться по коридорам без света, да ещё и в незнакомом месте. Соня поначалу хотела вернуться в освещённый коридор и нарисовать лестницу, чтобы достать свечу из настенного канделябра, но решила, что с её неровным светом идти будет ещё страшнее. Она просто нарисовала фонарик. Конечно, он получился кособоким, нескладным (ведь Соня не была профессиональным художником, к тому же рисовала в полумраке), зато он ярко светил. И это было главное.
***
Соня снова шла, шла… До боли в глазах вглядывалась в тёмную даль тоннеля, куда не доставал свет фонарика. Теперь карту приходилось доставать чаще.
Слышно ничего не было, кроме звука собственных шагов. Соня пробовала ступать осторожнее, медленнее, бесполезно: в неестественной тишине каждый шорох казался неестественно резким.
Вскоре девочка почувствовала, что просто не может больше идти. Но как устроить привал в лабиринте, начинённом ловушками и непредсказуемыми в своём поведении картинами?
