– Ой, Илюшенька, здравствуйте – старушонка всплеснула сухонькими ручками, отложив лопату – будьте любезны, песочку со стройки принесите. Ведра два-три мне, пожалуй, хватит.
После песка потребовалось ведро камней, земля из-под берез и три выброшенные на помойку шины.
– Во дает! – присвистнул кот, наблюдая как волшебник бегает с ведрами туда-сюда.
Марсельеза Павловна сияла как начищенный пятак, руководя процессом – навозу конского ещё под кустики немного. Вон там лошади прошлись!
– Как хорошо, – пролепетала она, любуясь клумбами, когда всё было готово – К весне мои Сиреньки зацветут, если никакая холера не потопчет. Всему двору с вами Илюша доброе дело сделали. Всему двору…
Глаза кота округлились.
– Комбо! – заорал он, подкинув от радости шляпу вверх. Шляпа заискрила, шибанув с перепугу разрядом кота
"Всем КРОКУСАМ КРОКУС!! – орал кот, взлетая на дерево – "Будет нам п-р-е-м-и-я!!!
Бодибилдер Илюша снял с дерева орущего кота и улыбнулся глазами столетнего волшебника.
Настоящие добрые дела творятся по велению сердца, а не потому, что так надо.
Господин главный внештатный волшебник города N очень устал. Он сел на лавочку под косматой ивой и закрыл глаза. Ноги его стонали: «у-у-у-у-нтс», – говорила левая, «а-а-а-мс» – повторяла вторая. «Трик-трак» – потрескивало в пальцах остаточное волшебство, то и дело вырываясь на свободу разноцветными искорками. Господин волшебник будто бы спал, но и не спал. Голова его дырявым котелком свисала на бок. Юркие мысли, как зайцы из шляпы, выскакивали из головы, и вскоре ими уже была заполнена вся лавочка. «Ну и денек», – подумал господин волшебник и, эта мысль тут же выпрыгнула из его головы, хотя нет, скорее выползла, тяжело дыша, и еле волоча ноги, плюхнулась рядом. «Может уйти? Три тысячи двести один год таки…», – внутренний взор волшебника устремился через пространство. И вот, он уже плывет в теплом и тягучем времени, качаясь на ласковых кудрявых волнах. Мимо проплывают огромные рыбы, безликие атланты… То там, то тут выныривают на поверхность могучие синие киты, выпускают мощные фонтаны, бьют хвостами и снова уходят на глубину, оставляя за собой огромные темные воронки, затягивающие всех и вся в свою мерцающую манящую бездну. «Можно, конечно, и уйти, но кто – если не ты?»– выскальзывает из котелка мысль-кошка. Волшебник открывает глаза, и ты тоже видишь эту мерцающую бесконечно темную вечность. Он смотрит на тебя внимательно и долго. «Кто если не ты?» – произносит он.
