Павел шагнул вперёд и осторожно спустил сумку с плеча. Первая встреча со «Шрамом»-Коротковым – это понятно, но ему нужно было что-то ещё. Что-то, что помогло бы понять, почему Павел-из-прошлого выбрал именно этот вариант, и никакой другой ему не подходил.
Он погрузился в очередное воспоминание, запоздало подумав о том, что он нашёл единственное место в мире, где Коротков не сможет достать его по телефону, даже если наблюдает за ним через камеры. Павел сам создал это место таким.
… Помутнение началось почти сразу. Павел догадывался, что это ненормально, а потому сразу же сообщил об этом Короткову. Тот ответил безапелляционно:
– Тебе нужно больше спать.
– Я нормально сплю, – попытался возразить Павел. – Это обязательное условие моей работы, и…
– Ты сам сказал, что у тебя помутнение, – перебил его Коротков. – Ты уверен, что отдаёшь себе отчёт в том, откуда оно взялось? Ты уверен, что твой разум тебя не обманывает?
Павел растерялся. Он действительно не знал.
– Выспись, сходи на МРТ, – велел Коротков. – Там всё станет понятно.
И Павел его послушался…
… Он направился к головному серверу, по пути распаковывая взрывное устройство. Оно оказалось небольшим, легко помещалось в руках, а пульт будто был создан для нагрудного кармана, к которому был прицеплен бейдж. Павел ещё не до конца вспомнил, как он сделал это – приготовил всё так идеально, вплоть до нагрудного кармана и старого пропуска – но уже понимал, что вспомнить не составит труда. Потом. Как всё закончит.
… Он прошёл МРТ, и там обнаружилась какая-то «странная аномалия». Несколько специалистов не смогли дать ответ, что это за чертовщина такая, а Павлу в то время с каждым днём становилось всё хуже. Он переходил от врача к врачу до тех пор, пока не оказался в руках видного нейробиолога с мировым именем. А тому хватило всего одного взгляда, чтобы понять, что происходит.
– Вы принимаете препараты на базе проекта «Дизайн эмоций», но это не те же самые, а некий экспериментальный состав, – сказал он. – Откуда это у вас?
– А вы откуда знаете? – мгновенно вскинулся Павел.
Возможно, эти два часа стали самым светлым периодом за всё то время, пока он принимал экспериментальный состав. Павел спокойно рассказал обо всём, что чувствовал, получил подтверждение тому, что он не чокнутый. И получил взамен простое и понятное объяснение тому, что происходит.
– Я объяснял Сергею, что его проект мертворожденный, – говорил нейробиолог. – И дело не в том, что невозможно заставить человека контролировать эмоции, вовсе нет. Дело в том, что он пытается вытравить чувства вообще, разорвать связь человека с его природой, его естеством. Это невозможно.
