– Пока он апробирован только на одном человеке, – пояснила она. – Этого недостаточно.
– Я понял, понял, – отмахнулся Павел. – Если что, будет апробирован на двоих.
Катерина только поджала губы. В ней боролись этические нормы и страсть истинного учёного, желавшего увидеть вживую результаты своей работы. Второе обычно брало верх, иначе между ними не случилось бы того, что случилось – это же была очередная проверка результатов исследования.
– Как попробуешь, кстати, зайди ко мне, – подмигнула она на прощание. – Я хочу ещё раз проверить твою физиологию.
– Договорились, – искренне пообещал Павел.
Он появлялся здесь неоднократно – иногда для того, чтобы спросить насчёт новых коктейлей, иногда просто для того, чтобы встретиться с Катериной. Благодаря «глушилке» чувств к ней он по-прежнему не испытывал, но эти ни к чему не обязывающие отношения его полностью устраивали. Через неё он узнал кое-что очень важное насчёт разработки «Дизайна эмоций», и это стало причиной его безумного решения с бомбой и компьютерным вирусом, и это было… это было…
Что, чёрт побери, это было?!
Павел пришёл в себя в кабинете Катерины, он сидел на столе и бездумно смотрел перед собой. В голове навязчиво крутилась какая-то мысль, какое-то крошечное воспоминание, которое он никак не мог уловить. Что это было, как оно работало – не было ясно. Павел расслабился, лёг на стол, зажмурился и попытался вспомнить, игнорируя остатки тупой боли.
Почему-то вспоминалось не то, что нужно. Вот они однажды вдруг решили сходить вместе на обед, просто потому что… а почему бы и нет. С Катериной Павел вдруг узнал, что смех может и не быть частью эмоций, хотя казалось бы – реакция эмоциональная. А может, это уже было после использования новой формулы, из-за которой чувства притуплялись не полностью? Почему-то не удавалось вспомнить. Зато удавалось вспомнить, как она ему улыбалась – открыто и искренне, что явно выходило за рамки обычных отношений без обязательств. Почему-то казалось, что разум уже тогда начал путаться, как сейчас, и Павел как будто вернулся в прошлое, где была Лида, но не потому, что Катерина была такой же, а потому что… потому что…
– Умопомрачение, – выдохнул Павел. – Вот что тогда было.
Он резко сел и открыл глаза. Дыхание участилось, картинка вдруг идеально сложилась перед глазами.
Итак, Павел получил доступ к суррогатам через Катерину. Их первая встреча состоялась тогда потому, что он накопал на неё некий компромат и собрался шантажом заполучить опытные образцы, но вдруг столкнулся с тем, что она добровольно выдала ему первую порцию. «Я запишу тебя как испытуемого, – сказала тогда она. – Принимай в своё удовольствие, но не забывай вести дневник наблюдений». И он вёл, добросовестно вёл, затем отправлял Катерине. Это-то и стало причиной разрыва с Лидой: она увидела, как он переписывается, как она выразилась, «с какой-то левой бабой», и, не желая слушать доводов разума, эмоционально хлопнула дверью и ушла. Вот оно.
