Ему аукнется сполна,
В кромешный ад своей лопатой
Лепрозой вроет сатана.
Ну, а пока… наш суд гуманный
Решит пожизненно кормить,
И за решёткою прикажет
Его навеки поселить.
В остроге тёмном жить он станет:
Есть, пить, дышать и даже спать,
И, не найдя в себе раскаянья,
Возможно, интервью давать.
Им отняты чужие жизни:
Кто он такой, чтоб убивать?
Вошь мелкая с вонючей мыслью,
Такую бы четвертовать!
…А день был майский, с ожиданьем
Любви, надежд, весенних грёз,
Всё прервано в огне страданий,
Людей погибшихне вернёшь.
В лазурь небес, взмахнув крылами,
Взлетают Ангелы Детей,
И плачут горькими слезами
Убитых горем матерей!
Его ловили и ловили,
Он очень не хотел в капкан,
И прихватить – не прихватили,
Был страшно ловким таракан.
Своею прыткостью нахальной,
Усами шевеля, смотрел,
В тарелки лазил не случайно –
Чужой еды сожрать хотел.
Обосновался, где теплее,
В помойке рыться он любил,
Добычу доставал жирнее,
Потом всё это разносил.
Изжить давно его решили
И ядом брызгали в него,
Но отравить – не отравили,
Сбежал он ловко за бугор.
Там приняли его радушно
Прусакской внешности друзья,
И охраняет его дружно
Вся таракания семья.
Комсомольская площадь, вокзалов огни –
В моей памяти вновь проплывают те дни,
Как студентами здесь собирались гурьбой,
С рюкзаком за плечами прощались с тобой.
Поезда-электрички нас мчали тогда
Далеко от Москвы и совсем в никуда,
Но подальше от людности и суеты
Уезжали для встречи своей мы мечты –
Там, где ветер ласкает макушку сосны,
Под серебряным облаком видятся сны,
Там журчит ручеёк и поёт соловей,
И весельем наполнены лица друзей.
А дышать так свободно и здорово жить,
Даже хочется в космос полёт совершить,
Но закончится всё – и увидим мы вновь
Комсомольскую площадь и цепь поездов.
Вечерний город разбросал
Огней сверкающих пригоршни,
Неоном пляшет карнавал
Щитов рекламных, придорожных.
И фонари, как млечный путь,
Проспекты томно освещают,
В дома торговли заглянуть
Витрины бойко приглашают.
Нарядны входы кабаков:
Светодиодное мерцанье,
Гирлянды из цветных шаров,
Как с детством тёплое свиданье.
Шикарный город полон грёз
И ароматов трав шафранных,
И нет уж места здесь для слёз –
Их застилает дым кальянный.
Блестящий Балчуг – Пятницкой исток
Коснулись неба первые лучи,
Раскинул крылья мост Чугунный над каналом,
Проснулись ранним утром москвичи,
Художник юный день рисует краской алой.
Блестящий Балчуг – Пятницкой исток,
Прошедший век живёт в особняках старинных,
Торговли бывшей видимый итог:
