Змея же не собиралась останавливаться: сделав еще круг по комнате, она заскользила по ковру прямо на него. На миг Тёмке померещилось, что игрушка ожила. Он бросился к тумбе с телеком, залез и оседлал прибор. Не удержавшись, соскользнул за телевизор, так что ступни его стали торчать сверху над прибором, как «ушки». Телевизор не выдержал притеснения. Он накренился вперед и грохнулся на пол. Корпус лопнул, треснутый кинескоп вывалился из него. Занявший место телека Артём поднялся на корточки и, раскрывши рот, вытаращился на разнесчастный голубой экран.
Змея заехала под диван, оттуда ее гудение казалось еще более грозным и пугающим. Спустя несколько бесконечных секунд она затихла – похоже, батарейки сели. На пороге комнаты образовались родители. Мать заохала, отец ухмыльнулся, подошел к Тёме, хлопнул его по плечу и сказал: «Молоток!» О произошедшем дальше вспоминать больно…
А еще как-то раз он провода от ди-ви-ди перерезал. Тут тоже его вины быть не может: маленький еще был, в школу не ходил, что он мог понимать?
Артём прикрыл дверь родительской спальни и рванул в свою комнату. Достал черновик, разорвал его на две части по сгибу и покрыл подоконник листочками.
«А прикольно Дашка придумала» – подумал он и замер, пронзенный неожиданной мыслью: – «Вот я тупой! Я же дверь в спальню закрыл! Как мама мне поверит, если коты открывать их не умеют?»
Бросив на стол столовые приборы и тюбик, Тёмка на цыпочках вышел в коридор. Тишина главенствовала в доме, словно и мать, и сестра разом спать легли. Артём прокрался к спальне родителей, повернул ручку перепачканной в липкую жижу ладонью.
«А чего это я все на Фоксика валю? Одному все, другому ничего? – вдруг пришло мальчику на ум. – Не пойдет. Раз виновны, так оба. Чтобы не обидно было».
Что весь его план обидный, Артём старался не думать.
Подстроить улику против полосатого было проще всего – он частенько на подоконниках засыпает и шторы срывает. Тёмка потянул за занавеску прямо над жирным пятном. Край ее с небольшим треском отцепился от пары крючков. А чтобы мать сразу не заметила, Артём задернул оба окна черными ночными шторами. В спальне потемнело, только полоса света из коридора не давала комнате полностью погрузиться во тьму.
«Теперь порядок!» – И Артём удалился, оставив дверь приоткрытой.
Вернувшись в свою комнату, обмазал листочки остатками горчицы, с усилием давя на тюбик. Разложил их по подоконнику, сверху пристроил ложку.
– Мам, а здесь тоже размазывать? А то у меня горчица кончилась, – громко спросил он, спускаясь, держа в одной руке столовые приборы и опустевший тюбик.
