Против «старичков» никто не возражал. Отводить их было бы невеликодушно. Но школа Майэма была моложе и малочисленной и потому подобных резервов не имела. На счету болтеровцев было семь побед подряд. И притом с огромным преимуществом. Если они начинали, то забивали сотню или около того и объявляли. А когда начинала школа Майэма, то счет редко превышал пятьдесят. Один раз получилась ничья из-за драки с игравшими на соседнем поле, вызванной столкновением между одним фильдером, который старался поймать сильно пущенный мяч, и багсменом болтеровцев, перехватившим его.
Как ясно из предыдущего, Эдвард-Альберт вышел на это ежегодное состязание чрезвычайно неохотно, без всякой надежды на успех. Он делал все, чтобы его освободили от участия, но безрезультатно. Штаны ему дали слишком длинные; рукава не хотели держаться засученными. Он чувствовал себя самым жалким и ничтожным из божьих созданий. Крикетные мячи твердые, и что с ними ни делаешь, все получается не так. Его прозвали Размазней. Колледж выставил длинного, уже взрослого «старичка» — какую-то смесь Споффорта и Раньитсинджи, и еще более огромного «нового преподавателя». И никогда еще так не бросалась в глаза разница в росте между директором колледжа и м-ром Майэмом. Что ж, во всяком случае, это не вечно будет длиться, говорил себе наш юный герой. А в глубине мрачной перспективы вырисовывался традиционный товарищеский чай.
Конечно, по жребию колледж вышел первым. Он открывал игру. Счастье было на его стороне. По крайней мере так казалось. М-р Плипп остановил свой взгляд на Эдварде-Альберте, как будто не зная, куда его поставить. Ах, он не принесет никакой пользы, куда бы м-р Плипп ни поставил его. За ворота? Прекрасно, он будет стоять за воротами…
М-р Плипп приготовился к подаче. У него сильная подача, и надо сдвинуть ноги, чтобы мяч не проскочил между ними. Его мячи очень больно бьют по рукам. Трудно решить, что лучше сделать. Чем дальше отойдешь, тем длинней получится полет мяча и легче будет взять его… Если как следует отойти, мяч в конце концов покатится по земле и остановится сам собой, но все они начнут орать, когда будешь стараться кинуть его.
Как быть? М-р Плипп подал сигнал, и м-р Майэм, стоявший вратарем, в больших перчатках и наголенниках, повернулся, чтобы повторить его. М-р Плипп как будто хочет, чтобы Эдвард-Альберт стоял поближе и правей. Разве никому не нужно быть за воротами? Но там, ближе, гораздо опаснее. На поле мяч может сбить и оглушить так, что опомниться не успеешь. Не притвориться ли больным и уйти домой? А потом, получить нагоняй от м-ра Майэма? Вместо чая?
