— Какой забавный скелет, — улыбнулся адмирал.
Давление резко пропало, что позволило бы вздохнуть с облегчением, но я не расслаблялся.
— Ха-ха-ха-ха! А ты мне нравишься! Давай ко мне в команду?! — предложил он.
— Отказываюсь, — сразу же ответил я ни секунды не думая над ответом.
— О, как быстро. А чем тебя не устраивает моя компания?
— Я презираю работорговцев.
— О-о-о-о-о, какие слова, — рассмеялся он. — Очень знакомые… рыцарь или паладин, да?
От его слов я напрягся еще сильнее. Нет. Свет во мне он заметить не мог, точно не мог.
— Да, только такие упертые типы даже после смерти сохраняют эти принципы. Когда такие восстают, они хотя бы временно, но остаются такими же праведными и честными. Нет, вряд ли паладин, иначе восстал бы ты в более лучшей форме.
— Как есть, — не стал я отвечать, а про себя отметил, что он вообще-то прав.
Обычно, если паладин восстает в виде нежити, то его магические силы сохраняются. Да, Свет сменяется Тьмой, но мощь остается прежней. Паладины или сразу в Умертвия идут или Дюлаханами становятся, а никак не Хрупкими Скелетами. Тут или я провел мертвым слишком долго, от чего-то растерял все силы, или какие-то еще были условия. Пока сложно сказать. Да и вообще, паладины и жрецы обычно защищены от восстания Светом, но порой и такое случается. Обычно либо с отступниками, либо из-за очень темной магии. Раз уж меня не отверг Свет, то отступником я вряд ли являюсь, хотя еще ничего не понятно.
— Ха-ха-ха-ха! Да расслабься! — опять расхохотался он, и его огромная ручища похлопала меня по плечу, от чего даже черные кости едва не треснули. — Я не собираюсь убивать тебя!
— А как же ваши речи про Свинофермера?
— Да плевать мне на него. Я сам его из команды выгнал. Даже в лучшие годы он был не самым приятным типом, а уж став свиньёй Парис стал просто невыносим. Я просто удивился, что кто-то его все же прихлопнул.
— М-да…
— Но мое предложение было правдой, — стал он серьезнее. — Я умею видеть потенциал и могу помочь тебе стать сильнее.
— Спасибо за предложение, но я откажусь, — отвечаю ему. — Я всего добьюсь своими силами, а связываться с пиратами не входит в мои планы.
— Хорошо, — кивнул Ризус. — Но дам тебе на прощание совет.
Он посмотрел мне в глаза.
— Можешь пытаться остаться чистым, но знай, что к свету тебе уже никогда не вернуться. А запачкать руки в темноте все равно придется. И тех, кто слишком упорствует в этой своей чистоте, мир обычно ломает через колено… Тебе лучше научиться прогибаться вовремя, малыш.
