Семевский М. Царица Евдокия Федоровна Лопухина. // РВ. 1859. Т.21. №10. С. 235
«Ростовскому епископу Досифею, что ныне разстрига Демид, за лживые его на Святых видения и пророчества и за желательство смерти Государевой и за прочия вины, учинить жестокую смертную казнь, для показания всем, чтоб другие впредь, смотря на такую казнь, так никто на Святых не лгали и на Государево здоровье не злодействовали и лживо не пророчествовали».
Из материалов розыскного дела в феврале-марте1718 года. Устрялов Н. История царствования Петра Великаго. Т. VI. Царевич Алексей Петрович. С.-Петербург, 1859. С. 216
…Сказал Досифей при всех архиереях на соборе «Посмотрите, и у всех что на сердцах? Извольте пустить уши в народ, что в народе говорят; а на имя не скажу».
Из материалов розыскного дела в феврале-марте1718 года. Устрялов Н. История царствования Петра Великаго. Т. VI. Царевич Алексей Петрович. С.-Петербург, 1859. С. 213
По указу Петра архиереи на соборе лишили его святительского сана и сняли с него святительское облачение. Думая, что этим жестоким наказанием всё кончилось, Досифей горячился на соборе и сетовал, что он один попался в этом деле. Бедный! он не предчувствовал, что это ещё цветочки, что самые жестокие наказания ещё ждут его впереди. На другой день расстригу Демида стали пытать, пытали едва ли не более всех и, наконец, присудили к колесованию. Святительский сан не спас его от суровой и позорной казни. Теперь становится понятным, отчего, несмотря на своё крутое самоуправство, Пётр встречал себе менее оппозиции, чем, сколько можно было ожидать. Всякий из недовольных знал, что в открытой борьбе ему не устоять против царя, одарённого демоническою натурою, неразборчивого в средствах, не признававшего никакого авторитета, и между тем никому не было охоты сделаться жертвою гнева Петрова, всякий знал, что страшно впасть в руки царя неумолимого. Можно заметить, кстати, что не без умысла Пётр учредил фискалов и коллегиальный способ правления. Эти учреждения, разъединяя граждан, служили для Петра вернейшим залогом личной безопасности. При рассуждении о пользе коллегий именно поставлялась на вид та польза, что если двое составят заговор против царя, то третий может и должен донести: по теории вероятностей представлялось невозможным, чтобы вдруг все члены коллегии составили заговор против государя; непременно между многими членами должен найтись хоть один изменник или человек слабодушный.
