А Василисушка домой прибежала. Видит — в доме темным-темно, ни в одном окне огонька нет. Выбежали мачехины дочки, забранились, заругались.
— Что долго ходила, огня не несла? У нас никак огонь в доме не держится. Уж мы высекали, высекали, да не высекли, а который от соседей приносили, тотчас в избе гас. Авось твой огонь будет держаться.
Внесли череп в горницу, а глаза из черепа так и глядят на мачеху и её дочерей, так их огнём и жгут. Те было прятаться, да куда ни бросятся, глаза всюду за ними так и следят, так и жгут.
К утру совсем сожгло их в уголь, а Василису не тронуло.
Зарыла Василиса череп в землю, вырос на этом месте алый розовый куст.
Не захотела Василиса в этом доме оставаться, пошла в город и стала жить у одной старушки. Вот как-то и говорит она старушке:
— Скучно мне, бабушка, без дела сидеть. Купи-ка мне самого лучшего льну.
Купила ей бабушка льну, села Василиса прясть. Работа у неё так и горит, веретёшко так и жужжит, нитка тянется ровная, тонкая, как золотой волосок. Стала Василиса полотно ткать, выткала такое полотно, что в игольное ушко вдеть можно. Выбелила Василиса полотно белее снега.
— Вот, бабушка, — говорит Василиса, — продай это полотно, а деньги себе возьми.
Взглянула бабушка на полотно и ахнула.
— Нет, дитятко, такое полотно, кроме царевича, и носить некому. Понесу-ко я его во дворец.
Увидал царевич полотно, вздивовался.
— Что ты хочешь за него? — спрашивает.
— Этакому полотну цены нет, царевич-батюшка, я тебе его в дар принесла.
Поблагодарил царевич старуху и отпустил домой с подарками. Хотели царевичу из этого полотна рубашки сшить, да никто не брался — больно работа тонкая. Позвал царевич старуху и говорит:
— Умела ты соткать такое полотно, умей из него и сорочки сшить.
Старуха отвечает:
— Не я, царевич, пряла, не я ткала, а Василисушка.
— Ну так пусть и сошьёт она.
Воротилась старушка домой, рассказала обо всем Василисе. Василиса сорочки сшила, шелками расшила, скатным жемчугом унизала. Отнесла старуха сорочки во дворец.
Села Василиса у окошка в пяльцах шить. Вдруг видит — бежит царский слуга.
— Требует тебя царевич к себе во дворец.
Пошла Василиса во дворец. Как увидел царевич Василису Прекрасную, так и обмер.
— Не расстанусь с тобой, — говорит, — будешь моей женой.
Взял он её за руки белые, посадил её подле себя, а там и свадьбу сыграли. Скоро воротился отец Василисы и остался жить при дочери. Старушку Василиса к себе взяла, а куколку всегда в кармане носила. Так они живут-поживают, нас в гости поджидают.
