лютых размеров пень, черный от времени и жертвенной крови обильной богорадостной. Не всякий старичок-ведунок может входить внутрь круга того. А простой слобожанин – тот и вовсе чуры чурается. Место то зазорное, заповедное.Заходить за черту могут только ведуны старейшие, чародеи сильнейшие, к колоде – жертвеннику приставленные,
Колдуны.
Да и то лишь по делу наиважному, волховальному.
А й да приидет весна буйнотравная,
А й да случится ночь первой весенней грозы,
А й да сберутся ведуны возле Чуровой чуры,
Да заклясть чтобы Змея лютого, заточить чтобы смерть змеиную.
А й да возьмут они яйцо змеиное,
А й да возьмут они иголочку каленую,
А й да возьмут они ниточку шелковую,
Да зашьют яйцо в перья селезня, перья селезня в шкуру заячью,
шкуру заячью во кабанию,-
А й да положат шкуру ту кабанию
А й да в крепок во дубов сундук,
А й да прикуют цепями к дубу Чурову,
Да наложат заклятие грозное да на весь на тот на змеиный род:
А й да не ходить бы вам в Землю славянскую!
А й да здесь живет смерть змеиная!
А й да лютая! Неминучая!
Не взлетите вы диким селезнем, не умчитесь вы серым зайчиком,
не спасетесь клыками кабаньими,
Смерть змеиная,
Неминучая,
Во деснице у Чура светлого…
Однако же на Чура надейся, да сам не плошай. Что проку орать: "Чур меня!" на печи сиднем сидючи? Куда как лучше, разумнее, правильней с мечом, с топором ли, но в общем славянском строю призывать того же Чура в сшибке боя:
Чур-р-р-р-р-а-а!
Злобны черные боги. Хитры. Воинственны. Сам ли Змей прилетит в сполохах огненных, приидет ли с войском какой-нибудь Тугарин Змиевич – все едино для сынов племени славянского:
