И везут роды Слободам дани охотные, добровольные. Чтобы служили. Чтобы кон сторожили. Чтобы не знали ни в чем ни нужды, ни тягости. Боярское дело – бой. Вот пусть бояр и бьется, чтобы родам битыми не быть. А кому с плугом-оралом землю орать, и без них найдется. Ай и в Слободах жизнь полегче пошла. Мужи сытые, в деле ратном таровитые, лаской родовой согретые. Бережет их род, пестует, от себя отрывает, в слободу посылает. В градах и в холода многие в поскотине ходят, а в Слободе каждый бояр в ягу меховую тулупную одет.
Появились меж боярами мужи седовласые.
Заниматься стали всяким досужеством.
В многих хитростях искусных стали сведущи.
Научились исцелять раны рваные, раны колотые, раны рубленные. Научились складывать кость раздробленную, научились врачевать язвы гнойные. Стали пестовать, беречь, лелеять знание,
Слободское знание,
особое.
Даже ведьмы иного не ведают.
Ведуны берегут его ревностно, охраняют строго, опасливо. С градскими ведьмами не делятся. Завистлив старичок-ведунок. И взглядом жаден.
А ведьмы что же?
Да ничего.
Посмеиваются.
Ведьмам с ведунами делить нечего.
С болезнями живыми люди к ним идут. За водами их травными живыми, отварными. С раною, железом учиненною – к старичкам в Слободу. Их вода мертвая, из бродилого зерна огнем воскурена, из курного пара водой осаждена.
Но помогает.
А то что же…
Вспарывает плуг чрево Земли. И бросает рука пахаря щедрое семя избранное в лоно ее.
Прими семя се, мать-сыра Земля.
А Ты, Стрибог Сварожич, пригони ко времени тучи тучные. А Ты, Перун Сварожич, заставь их пролиться влагою дождей теплых ласковых. А ты, Даждьбог Сварожич, обогрей Землю внуков своих.
И Ты,
