Бросившись ему навстречу стремительно, как рысь, она крепко обняла его со словами:
– Вот так же сильно ты станешь любить меня всю жизнь. Сам Дионис назначил нас друг другу. Не мне противиться его воле.
Её гибкое тело было мускулистым и сильным, как у мальчика; и вся она уродилась ему под стать. Никакой другой подруги он и пожелать не мог.
– Ты называешь себя моей женой, Нозрена? – не сразу разомкнув её руки, осведомился он.
– А кто же я? – победно блестя зубами, засмеялась она.
И он сказал:
– Тогда и я твой муж. Божество нас видит, а другого свидетеля нам не надо.
– Я несколько раз вопрошала богов. Ты мне на роду написан. Наши судьбы слиты сильнее, чем думаешь ты, и, может быть, хочется мне. Тут ничего не изменить.
Он молчал, радостно чувствуя, что эта прекрасная женщина отныне и навсегда будет принадлежать ему.
– Бежим! Бежим сейчас же, – предложила она. – Я не одна: со мной слуги и лошади. Супруг главной жрицы Диониса-Солнца, со временем ты станешь владыкой бесов. Твоей власти покорится Когеон, а затем и вся Фракия. Ты станешь царём фракийцев. Мы, самый многочисленный народ на свете, не имеем своего царя. Когда мы объединимся и увидим, как нас много, то завоюем весь мир. Так хотят боги.
Ноэрена, – напомнил он, – я римский новобранец, простой воин. Пара ли я тебе?
Она страстно воскликнула:
– Я ненавижу твоё настоящее убожество. Я люблю твоё будущее величие.
Придя в себя, Спартак больше не слушал её убеждений.
– Если мы тотчас убежим, нас схватят уже на следующий день. Здесь полно римлян и их приспешников. Да и куда мы направимся?
– Или в горах для нас не найдётся укромного места?
– Думаю, не найдётся, – печально подтвердил он. – К тому же я не могу бросить декурию. Нет, если бежать, то вместе с моими товарищами и как можно дальше от родных мест. – Ему на ум пришла Эллада, увидеть которую он давно мечтал, но говорить об этом Ноэрене он не стал.
Они расстались в счастливой уверенности завтра же повидаться и обсудить свои намерения досконально. Над зарослями уже неслись звуки военной трубы, призывавшей воинов в лагерь, следовало поторопиться. На несколько жарких поцелуев времени молодой паре всё-таки хватило.
На другое утро новобранцев внезапно подняли с места и отправили не на заготовку дров, а в поход. Куда и зачем, никто не знал. Сцевин учил, что первая доблесть римского воина – ни о чём е спрашивать, но чётко выполнять приказ начальника. Спартак надеялся, что, вернувшись, он найдёт способ тотчас повидаться с Ноэреной, но их вели всё дальше и дальше от лагеря.
