Дромихета не помнила себя от счастья: вождь всех бесов милостиво разговаривал с её сыночком и взял в своё войско. Вся их жизнь отныне пойдёт по-другому. Вырастила сына, поставила на крыло; теперь можно и отдохнуть.
Какая-то женщина тронула Спартака за одежду. Отвлекшись на мгновение от ликовавшей матери, он услышал тихие слова:
– Дожидайся вечером позади храма со стороны заката. Так велела Ноэрена.
В скале была зарешеченная дверь; она приоткрылась, и юношу поманила женская рука. Он протиснулся в узкую щель. Служанка повела его по извилистому ходу внутрь. Они вышли на ровную площадку, с одной стороны ограниченную стеной, с другой – пропастью. На небе величественно догорал закат. Закутанная с головы до ног женщина отделилась от стены.
– Поклонись, – велела служанка. – Перед тобой великая жрица.
Спартак узнал Ноэрену.
Нетерпеливым движением руки велев служанке отойти, Ноэрена сбросила покрывало и предстала перед поражённым юношей в новом обличьи: она была одета как фракийский воин; на поясе у неё висел кинжал. Тёмноволосая и смуглая, со сросшимися на переносице тонкими бровями, девушка была очень хороша собой, однако нежный рот, напоминающий удивительный цветок, был сурово сжат, а глаза по-прежнему пронзительны.
– Ты знаешь, зачем я тебя позвала, Спартак, сын Спартака и Дромихеты? – резким голосом спросила жрица.
Он растерянно молчал, деревенский парень в измятой рубахе; и пахло от него молоком, дымом, овчиной, лесом. Закатный луч, ударив ему в спину, превратил его нестриженую голову с торчком стоявшими волосами в огромный золотой шар. Лицо Ноэрены исказилось; попятившись в испуге, она воскликнула:
– Царский венец на твоей голове! Да исполнится воля богов. Я не дам тебя убить, но сделаю своим мужем. Власть над всеми бесами и горой Когеон наследуешь ты.
Растерянный , оглушённый её словами, юноша невольно попятился от края пропасти. Приблизившись, жрица отцепила свой кинжал и сунула его за пояс Спартака. Потом она надела ему на шею цепочку с каменным амулетом – символом Диониса-Солнце.
– Никогда не снимай этот амулет, – велела она, – и тебя никто не посмеет пальцем тронуть. А теперь клянись, что исполнишь божественную волю , покорный ей, как и я. Клянись, Спартак, клянись!
Он видел перед собой красивую, гордую девушку, настоятельно требовавшую его клятв. Схватив её тонкую руку, он удивлённо переспросил:
– Ты хочешь стать моей женой? Ты не шутишь?
– Клянись. Солнце сейчас зайдёт, – устало припав к нему, простонала она.
