Женькин звонкий смех разорвал застывшую тишину. Я наконец увернулась от губ Князева, уперлась ладонями ему в грудь и испуганно выглянула из-за его плеча. Сестра вместе со своим парнем только показались из-за угла дома и, кажется, ничего лишнего не увидели. А когда заметили нас, почти ничто не напоминало о том, что здесь только что произошло.
– Вот вы где, голубки, – вино тоже сделало Женю смелее. А еще глупее. Впрочем, рекорд по глупости все же побила я несколькими минутами раньше. – А нас отправили искать вас. Папа предложил перейти к десерту, надо помочь накрыть на стол.
– Конечно, сейчас, – я тотчас сорвалась с места и почти бегом направилась к дому.
Торт, фрукты, конфеты… Я машинально раскладывала все по блюдам, заваривала чай, протирала сервиз, мыслями же были поглощены лишь тем, что произошло только что в саду. Я даже не могла дать точного определения тому, что сейчас испытывала: некий безумный коктейль из страха, вины и непонятного томления. Будто сделал что-то запретное, но не жалеешь об этом, и это вызывает еще большее чувство стыда. Кроме того, оставалось неясным, зачем это сделал Князев. И как быть с ним дальше?
Я видела в окно, как он разговаривает с дядей Шурой, они вместе курят, что-то обсуждают и даже смеются. Будто ничего и не было… Или для него тот поцелуй не имел никакого значения?
Дядю Шуру позвала тетя Лида, Князев тоже исчез из моего поля зрения. Но вскоре показался уже в кухне, с Китти на руках.
– Нашел беспризорницу, – он улыбнулся, поднимая котенка на ладони. И снова, словно ничего и не произошло…
– Вот уж точно, беспризорница, – я тоже слабо улыбнулась. – Никому оказалась не нужна. Женя и та, поиграла и бросила.
– Помощь нужна? – спросил Князев, показывая взглядом на приготовленные сладости.
– Нет, – ответила быстро и случайным нервным движением смахнула со стола блюдце. То, конечно же, вдребезги разбилось, разлетевшись по полу. – Я сама! – почти выкрикнула, предупреждая порыв Князева помочь. – Сама… – и порезала палец об осколок. – Черт.
– Где у вас аптечка? – Князев пробежал взглядом по кухонным шкафчикам. – Хотя я могу сходить в машину…
– Не надо, – я взяла салфетку и обернула ею палец. – Ничего серьезного. Порез не глубокий, сейчас кровь остановится.
– Давайте я хотя бы торт занесу на стол, – он передал мне Китти, а сам взял блюдо с тортом и понес его на веранду.
«Сейчас, если вернется, спрошу его прямо, что все это значило, – решила я. – Надо сразу расставить все точки над «i», чтобы потом не запутаться сильнее. И не навоображать себе того, чего не существует. Возможно, он и сам уже жалеет о том, что сделал… И теперь не знает, как выкрутиться и дать задний ход».
