«Что же лучше спина, чем сиськи на выкат»,– подумала Ксенерва.
– Ты прелестна, как никогда.
Ксенерва дрогнула от неожиданности и резко обернулась к бесшумно подошедшему Аймону. В ее глазах вспыхнул праведный гнев, щеки залились румянцем.
– Никогда так больше не делай! – Прошипела она. – Представь, как будут смаковать твои недоброжелатели весть о том, что твоя будущая жена умерла от разрыва сердца.
– У меня нет недоброжелателей. – Спокойно ответил Аймон.
– Неужели. – Прищурила глаза Ксенерва. – А не от них ли ты решил спрятать нашу дочь в Регуле.
– Знаешь, мне нравится, когда ты так злишься, тогда видно тебя настоящую. – Аймон подошел к Ксенерве и медленно провел рукой по ее щеке. – Ты ведь не такая пушистая, как хочешь казаться. Все, что есть в тебе от человека – это твоя безграничная привязанность к дочери.
– Эта привязанность называется любовью, Аймон, вряд ли ты о ней знаешь. – Девушка брезгливо убрала руку даймона от своего лица.
– Почему, ты злишься, Кеси? – Аймон серьезно посмотрел в ее глаза.
– Просто ты меня напугал. – Ответила девушка, слишком быстро.
– Неправда. Есть что-то еще. – Аймон подошел вплотную и провел рукой по оголённой коже ее спины, чем вызвал в душе Ксенервы противоречивые чувства. Хотелось оттолкнуть его из гордости, и одновременно хотелось, чтобы он продолжал, потому что его прикосновения были чертовски приятны. Но он все-таки убрал руку. – Ты злишься и на то, что я сказал тебе во время совета. Но ты должна понять, что у меня и так было достаточно проблем, что озвучили в зале заседаний. А ты берешь и просто уходишь, когда я приказал тебе остаться.
– Ключевое слово здесь: «приказал».
– А ты, значит, не любишь подчиняться? – Аймон скрестил руки на груди. Его взгляд обжигал, скользя по изгибам ее тела. – Нужно было просто сказать мне, прежде чем что-то сделать. Тогда бы мне не пришлось тебе приказывать.
– Ну, простите, что не спросила разрешения. – Прыснула Ксенерва. – Как-то, знаете ли, не привыкла.
Аймон вздохнул так, будто устал разговаривать с неразумным ребенком.
– Ксенерва я не хочу подчинить себе твою волю, но и ты пойми меня. Ты ставишь меня в неловкое положение перед моими подданными. Так вести себя нельзя. Если бы меня ослушался кто-то другой, то он тут же был наказан.
– Ой, только не надо говорить, что тебя взбесило то, что я ослушалась тебя прилюдно. – Вспыхнула Ксенерва. – Ты в принципе не терпишь, когда тебе перечат. В доме Таидора нас никто не слышал и что же в итоге произошло? Будь я человеком – оказалась бы на больничной койке где-нибудь в лазарете Асмодея. Да и что же тебя остановило на этот раз? А? Ксенерва смотрела на Аймона испытующе, она так разошлась, что уже не могла удержать слова и начинала наступать на Аймона. Ее глаза заблестели темными всполохами. – Надо было наказать, раз уж у вас так принято. Сломал бы мне еще что-нибудь и твоя репутация темного повелителя осталась бы невредимой.
