Не получив в полное свое владение и распоряжение самого Севера Герра.
– Ты устала, – его голос, словно самый тонкий и нежный шелк, ласкал мой слух, – моя Елена. Ты наконец-то здесь.
И вот теперь он улыбнулся. Хитро, нагло, довольно! Опустила голову ему на грудь. Пусть смеется. Я тоже рада быть здесь. Рада, что удержал. Пусть и таким непростым способом. Воспользовался моей наивностью, податливостью в его руках. И сделал все, чтобы его планы претворились в жизнь!
– Ты знал, – резюмировала куда-то ему в подмышку.
– О чем, будущая госпожа Герра, я знал? – усмешка в его голосе стала только сильнее.
– И сделал это сознательно.
– Не понимаю, – Север уже почти смеялся! Еще один сюрприз, развеселившись, он вдруг превратился в беззаботного мальчишку! Еще одна минута с ним, и еще одно открытие!
– Ты сознательно не предохранялся, – задрала голову и заглянула в его бесстыжие, черные глаза. Не удержалась от улыбки – счастливый Герра, то еще зрелище. Если его хмурое настроение сказывается на всех окружающих, словно лавина, накрывшая их с его приходом, то и хорошее настроение Севера может разбудить давно забытую радость в самом депрессивном человеке.
– Но и ты, моя Елена, не выказала сопротивления, – парировал он, уже почти хохоча. Это Север-то! Хохочет! Можете себе представить?!
– Я… – замялась. Он прав, конечно. Могла бы. Сегодня столько средств и возможностей – в каждой аптеке, на каждой кассе в супермаркете.
– Я просто потерялась в вас, господин Герра, – прошептала, снова опустив голову на его могучую грудь. И тут же почувствовала прикосновение его руки к своим волосам:
– Как и я в тебе, – его голос моментально охрип, и я тут же догадалась, что последует за этим.
Не ошиблась. Север взял меня за руку и повел в спальню. А я семенила за ним, думая о том, что впервые, на самом деле, не боюсь его. Следуя за его широкой спиной, за которой я уже не раз так успешно пряталась, чувствовала себя спокойно и уверенно, так, как и должна, наверное, чувствовать себя каждая девочка. У меня не было отца. К сожалению, к моему великому горю, он умер, когда я была совсем маленькой. И мне не на кого было положиться все эти годы. Со всеми обидами и проблемами приходилось справляться самостоятельно. Маме лишний раз ничего не расскажешь, всегда чувствовала, что сама обязана ее защищать. А о дяде Коле никогда и подумать не могла, что есть возможность обратиться к нему. Мамин запрет нарушить было для меня непозволительно.
