Кричу в голос до хрипоты и словно далёкое эхо слышу лай своей собаки. Бо крутится вокруг меня и заходится в лае. Он не понимает, что со мной, переживает и боится моего крика.
Я падаю на колени рядом с псом, прижимаю его голову к себе и шепчу как заговор:
- Если есть чудо на свете, то пусть я снова увижу Вадима – живого и здорового! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Сколько я так сидела и повторяла одни и те же слова, не знаю. Опомнилась только тогда, когда бой курантов уже затих.
Вот и наступил Новый год, а я чувствую лишь вселенскую усталость. Забираюсь прямо в нарядном платье на диван, скидываю на пол туфли, укрываюсь пледом и закрываю глаза.
От постоянных слёз болит голова и тошнит. Пытка и боль. Тупая внутри и острая снаружи. Чтобы защитить меня, мозг подаёт сигналы организму уснуть, иначе быть беде.
Бо ложится в ногах и жалобно скулит.
Он чувствует мою боль, но не знает, как помочь дурной хозяйке.
Да никак.
Нет лекарства от моей «болезни» под названием горе и тоска.
* * *
- Оленька… душа моя, проснись, - доносится до боли знакомый и родной голос, будто сквозь толщу воды. – Родная моя, просыпайся, а то Новый год пропустишь.
Чувствую, как кто-то стягивает с меня плед. Тяжело раскрываю налитые, будто свинцом отяжелевшие веки и часто-часто моргаю, силясь прогнать белую пелену с глаз.
Крик застывает в горле. Я не верю своим глазам!
- Милая, ты в порядке, что-то случилось?
- Вадим... Ты вернулся.
Задерживаю дыхание, чувствую бешеный бег своего сердца, вглядываюсь в родное лицо, стараясь заметить хоть что-то чужое, но нет, это мой Вадим. МОЙ ВАДИМ! Такой же, как я его и запомнила в пустоте своей души, и лелеяла его образ полгода одинокими вечерами под громкие стоны тишины.
- Вадим… ты живой… - шепчу и тяну к нему руки, которые он тут же берёт в свои и присаживается рядом со мной.
- Милая, ты меня пугаешь… - шепчет он беспокойно.
Громко всхлипываю, и оказывается, я ещё не все выплакала слёзы. Из моих глаз льётся водопад солёной воды. Вадим крепко прижимает меня к себе, а я хватаю его за волосы, за белый свитер и сжимаю в своих объятиях настолько крепко, насколько могу.
Реву долго и громко. Вадим напуган, но он даёт мне возможность выплакать накопившуюся боль, горечь, страх, моё одиночество…
Я ещё не осознала, что произошло. Я просто рада своему родному человеку и знаю только одно – я его не отпущу. Не отдам. Не сможет смерть снова его у меня отнять. Не сможет. Зубами в её костлявые руки вопьюсь, но Вадима не отдам.
