Все миры Гексагона сильно отличались друг от друга, и для старта можно было выбрать любой на свой вкус, но, чтобы в дальнейшем переместиться из одного мира в другой, нужно было выполнить ряд специальных заданий и уплатить значительное количество игровой валюты.
Но это ещё не всё, спустя всего два года, компания вновь совершила революцию. Всем знаковым НПС миров Гексагона вместо набора скучных алгоритмов был дан настоящий искусственный интеллект. Компактный, экономичный, но крайне мощный. Всё получилось настолько круто, что участники фокус групп не смогли отличить поведение настоящего игрока от наших ИИ. Это стало новой главой в разработке видеоигр.
Но всё это, как говорят, дела давно минувших дней. В 2043 году, буквально пару месяцев назад, мы оказались на пороге настоящего прорыва. Удалось не просто имитировать атмосферу виртуального мира с помощью сложных сенсоров вирткапсул, а переместить сознание человека непосредственного в него. Мы назвали эту технологию — «цифровизацией». Она стала бы настоящей революцией для человечества, подобно изобретению электричества, термоядерному синтезу, или первому полёту в космос.
Вначале всё шло хорошо, и одиночные тесты давали многообещающие результаты. Но с первым испытательным гексагоном, под названием мир Арса, в котором корпорация проводила тест с множеством живых игроков, возникли сложности. Мир буквально «завис». Любые системные команды им игнорировались, поставить патч с обновлением тоже не удавалось. В Арсе продолжала кипеть жизнь, также туда можно было попасть и начать игру, но выйти из него или как-то повлиять на мир извне было невозможно.
«Так перезагрузите его, в чём сложности?» — резонно заметите Вы.
Перезагрузить Арс было возможно, но это было крайней мерой. В этом мире сейчас находилось несколько тысяч тестировщиков. Перезагрузка при таком уровне погружения, который давала «цифровизация», просто «сожгла» бы их мозг, по крайней мере, такой сценарий учёные не исключали. Что стало бы с корпорацией после неблагоприятного развития событий и последующего общественного резонанса — легко представить, и этого никто из боссов допустить не мог.
Произошло злосчастное «зависание» только вчера, и, благодаря усилиям службы безопасности, тех, кто о нём знал, можно было посчитать по пальцам. В силу стечения обстоятельств и неудачно выпавшей рабочей смены, знал об этом и я. Поэтому сейчас мой непосредственный начальник — Борис Иванович Простаков, пытался, суля мне круглую сумму, которой хватило бы на покупку хорошего жилья в мегаполисе, уговорить пойти на риск и исправить ситуацию единолично.
