- Тебя зовут Клаудия?
Джин фыркает.
- Вы даже не спросили имен? Клаудия, это Алекс, Алекс, это Клаудия.
Алекс смотрит на меня в ужасе, отодвигаясь, как будто я что-то неприкосновенное.
- Черт…
- Что такое?
Алекс хватается за голову.
- Только не говори, что ты работаешь в доме Идальго… Та самая Клаудия?
Я хмурюсь.
- Мы знакомы?
- Дерьмо! – он встает. – Мне нужно в туалет, сейчас вернусь.
Он уходит, ничего не объясняя. Джин пользуется моментом и садится рядом.
- Я не хотела прерывать вас, просто Виктор хочет отвезти меня к себе, так что, я не собираюсь тебя бросать, мы можем подвезти тебя домой или оставить деньги на такси.
- Со мной все будет в порядке, может ехать спокойно, – уверяю ее. В конце концов, я ожидала такого исхода, идя сюда.
Джин кладет деньги все в ладонь и сжимает ее.
- Не пей больше и сообщи, как доберешься.
Я остаюсь на диване в одиночестве. Передо мной столик с множеством различных напитков и бутылкой текилы посередине. Я одна… как всегда.
Не этого ли я всегда хотела?
Я так боролась за это одиночество, этот островок вдали от всех, так гораздо безопаснее. Быть уязвимой я никогда терпеть не могла. Возможно, из-за всего, что со мной произошло в детстве, или, может, потому что мне просто не хочется, я не собираюсь быть одной из тех людей, которые во всем винят своих родителей. Да, детство очень сильно влияет на развитие личности, но мы, в конце концов, люди, способные самостоятельно принимать решения. Может быть, я просто сама по себе такая, без всякой причины.
Меня восхищают эмоционально открытые люди, способные идти на риски, которые не бояться своей уязвимости. В моих мыслях возникает Ракель, наша соседка, девушка, у которой что-то с Аресом. В ее лице и действиях так четко отображаются эмоции.
Недавнее воспоминание, когда Арес попросил меня выпроводить ее, после того, как они вместе провели ночь, все еще мучает меня. Когда я поднималась по лестнице, она стояла наверху со слезами на щеках. Мне даже не пришлось ничего говорить, она просто кивнула, как будто слышала все, что сказал Арес. От боли в ее глазах, у меня в животе все сжалось.
Как она могла быть столько раз раненной и подниматься каждый раз?
Для меня она гораздо смелее, чем я. Она не прячется за защитными стенами, проживает все эмоции по максимуму. Но оказывается раненной…
Страдания, это часть жизни, да? Жизнь, которой я живу, в которой я в безопасности, в ней, кажется, чего-то не хватает. Может мне нужны страдания? Или я просто хочу чего-то другого? Возможно, я устала от монотонности моих дней, от пустоты моих любовных взаимодействий, которые, в основном, состоят из физического удовлетворения.
